В далёком уже 2020 году на почту сайта обратилась с вопросами В.Н.Карманцева. Она написала, что её корни из бывшей деревни Никоновой и приложила часть исповедных росписей 1762 г., где её деревня указывается в приходе церкви Успения Пресвятой Богородицы Оболоченской (Облачинской) пустыни. Исследователя волновало несколько вопросов.
Как предки в те времена из деревни перебирались через Оку на исповедь в Облачинскую пустынь?
Урочище Ежи – это и есть место бывшей деревни Никоново?
Что известно об указанном в росписи помещике Амплее Николаеве сыне Ляпунова? Как он встраивается в род Ляпуновых? Кем приходится Прокопию Ляпунову?
Как сейчас выглядит место, где была д.Никонова и Облачинский монастырь?
Хотелось бы прояснить названия оврагов, между которыми была расположена д.Никонова. Они, вероятно, и до сих пор называются так, как на старинной карте Плана Генерального межевания 1790 года?
Как называлась речка у Оболочинского монастыря?
Не скоро, но всё же состоялся мой выезд на место, где была раньше деревня Никоновская. Урочище, ныне ничем не приметное, стоит на берегу Оки, а с другой стороны – поля… Грунтовая дорога к нему идёт вдоль оврага и обрывается, не дойдя метров 350… Деревня исчезла примерно в конце XIX века. На карте Менде 1850-х годов она ещё значилась, состояла из 6 дворов. Прояснить её судьбу могут документы межевания времён крестьянской реформы 1860-х годов.
Вопросы по переправе и Ежам были самыми простыми. Мостов никогда не было, река широкая. Из Никоново и из Муратово, которые были в приходе Облачинского монастыря, люди перебирались на «Облачинку» на лодках. Зимой по льду. Лодки были у многих. Возможно, существовали перевозчики. На остров люди всегда переправлялись для заготовки дров, хвороста, сена, за ягодами, орехами, для рыбной ловли в озёрах.
Название урочища «Никонское», «Никонский лес» сохранилось, местный народ помнит, где был деревня. Ежи – урочище другое, находится чуть ниже по течению Оки Никоновского.
В шапке исповедальной росписи значилось: «Роспись именная Переславского уезду Рязанского Старорязанского стану Оболочинския пустыни церкви Успения Пресвятыя Богородицы иерея Иосифа Иванова обретавши(хся) при оной церкви в приходе (…) и не явленные чинов людей и о их явлением против коегождо имен(и)и о(…)тий их во святую Четыредесятницу у исповеди и святых таин причастия сего, 1762 года».
Дальше в первой строке таблицы написано имя помещика, которому принадлежали поименованные крестьяне: «Вотчины помещика Александр Матвеева сына Воекова деревни Никоновой крестьяне».
Речь идёт об А.М.Воейкове. Он был братом известного российского дипломата, генерал-аншефа Фёдора Матвеевича Воейкова. Александр Матвеевич был надворным советником, похоронен в Москве, на кладбище Донского монастыря (3-й участок) в 1777 году рядом с дочерью Анной (умерла в 1775). Он владел сёлами Остромино, Храпово, Сергеевское (Малое), Микуличи, деревнями Ташково, Шевердино, Никоново, Еремеево, Тайдаково Рязанского уезда (так назывались земли Рязанской губернии, которая появилась при административной реформе Екатерины II в 1796 году), всего в его владении было 519 душ. В основном это сёла современного Рязанского района или вошедшие в состав Рязани. Астромино юго-восточней Рязани, Храпово и Микуличи — районы г.Рязань. Ташково — видимо, тоже (Дашки). Шевердиновка — рядом с Астромино. Остальные деревни составляли, отдельный от «рязанского», «облачинский» земельный куст — это наша Никоновская, что рядом с Муратово, Тайдаково и Еремеево (Еремеевка) — исчезнувшее селение на речке Алёнке (Рясе), между Муратово и с.Рясы.
Амплей Николаев сын Ляпунов являлся другим помещиком д.Никоновой. Такое очень часто бывало, что деревню, или тем более село, делили между собой несколько помещиков. Здесь из 12 никоновских дворов 5 было за Ляпуновым, 7 за Воейковым. Поручик Амплей (Амплий) Ляпунов в 1766 значится помещиком в селе Глебовские Выселки, деревнях Фурсова, Высокая, Никонова, Батурина Рязанского уезда (будущей Рязанской губернии), где он владел 312 душами крестьян. Под первым селом, видимо, надо понимать с.Глебово-Городище Рыбновского района. Там же есть Фурсово и Высокое (на трассе М-5), огромное село Батурино. Но д.Никонова расположена в другом месте, а значит, её появление у Амплея было связано с отдельным событием. Амплей оказался не родственником Прокопию Ляпунову и его знаменитым братьям.
Уже через 20 лет после того, как была составлена исповедальная роспись, согласно 4-ой ревизии (переписи) 1781 года, крестьянами в Никоновой владела госпожа Селезнева И.А., крестьяне достались ей по купчей.
Мой выезд к Никоновской состоялся 13 Декабря 2020, в день памяти апостола Андрея Первозванного. В Муратовской церкви шла праздничная служба. В ней чудом сохранился старый, дореволюционный, резной иконостас с киотами, очень красивый. Снега ещё не было, но вся земля была хорошо проморожена, это способствовало путешествию по полям.
На фото, где-то дальше островка деревьев, и была Никоновская деревня.
В середине кадра малой точкой белеет вдалеке исадская церковь Воскресения Христова.
Находясь на высотке, прекрасно видна исадская церковь. До неё по прямой чуть больше 4 км. На фото она белеет в середине кадра.
Вопросы по оврагам оказались тоже любопытными! Сегодня названия старых оврагов не сохранились. По крайней мере, в Муратово их не помнят. Знают овраг Никоновский (Никонский), чуть ближе к Муратово овраг называется Кирпичным. Там был местный кирпичный завод в недавнем прошлом. Такие делали в каждой деревне в послевоенное время, строить надо было из чего-то. Овраг Кирпичный на ПГМ назван как «Осиновской» (Осиновский). Название от дерева, что не редкость для оврагов. На пляже «под Кирпичным» купались на Оке муратовские люди, там хорошее место было.
Овраг, известный нынче как Никоновский, на карте ПГМ в 1790-м назывался Подумовский. Откуда название? Это новая загадка для исследования. Очень высока вероятность, что от польской фамилии Подымовский. В рязанском диалекте звук «ы» в корнях «дым/дом» (в польском языке они те же) замещается на «у». Например, слово «домовой» (существо, дух, оберегающий дом) произносится как «дУмавой». Поэтому ПодЫмовский станет «ПодУмовским». Кто такие Подымовские? О них известно мало. Только известно имя Станислава Леопольда Подымовского, инженера, управляющего Луганского литейного завода, позднее жившего в Вятке.
Лепольд — второе имя Станислава, а не отчество, как решила русская Википедия. Польская часть интернета также мало сообщает о Подымовских. Могила Станислава в Варшаве. У него в потомстве были только дочери, поэтому фамилия могла прекратиться. Отцом Станислава Леопольда был Франтишек Ксаверий, примерно 1780 года рождения. Ясно, что даже Франтитшек не мог дать название оврагу в 1790 году. Речь может идти только о его отце, имя которого неизвестно. Может быть, об этом знают в среде польских генеалогов.
Загадочная речка на ПГМ севернее Облачинского монастыря, ныне превратившаяся в пересыхающую летом ложбину, называлась Ибредь, Ибреда. Название любопытное. Вдоль Средней Оки имеется ряд топонимов однокоренного происхождения: Ибредь, Ибердь, Ибреда, Ибердус. Может относиться к числу финно-угорских. Но есть более убедительное обоснование происхождения из балтских языков. Балтские гидронимы на Рязанской земле, вдоль Оки — загадочный вопрос, вызывающий споры среди учёных. Лингвисты говорят, что балты здесь жили и были ассимилированы славянами, благодаря чему они оставили в памяти народа топонимы на своём «балтском» языке. Археологи возмущённо возражают: не было тут никаких балтов! На Верхней Оке их следы есть, а на Средней нет.
Следующий овраг ещё ближе к Тайдаково, довольно крупный, на всех старинных картах значится под названием Чёрная Грязь.
Поиски по истории урочища дали много любопытных находок, которые могут стать началом для новых исследователей…
Благодаря другу нашего сайта Виталию Филиппову, возобновляем ленту новостей выдержкой из старого справочника за 1900 год. Издание называется «Краткие справочные сведения о некоторых русских хозяйствах», выпущено в С.-Петербурге Департаментом земледелия, входившим в Министерство земледелия и государственных имуществ.
Напомню, что хозяин исадского имения Владимир Николаевич Кожин, закончивший курс в Петровской земледельческой академии, вёл в нём хозяйство уже с 1881 года. Подробное описание технологий, применявшихся им в земледелии, садоводстве, скотоводстве, урожайности, разведении питомника декоративных растений можно найти в его работе 1915 года «Село Исады на Оке-реке». Оно содержит и некоторые этнографические сведения.
Таким образом, приведённые ниже данные из справочника — промежуточные итоги преобразований Владимира Николаевича в имении, описывающие состояние хозяйства к началу XX века. Орфография и пунктуация источника местами исправлена, приближена к современной.
«Имение при с.Исады Владимира Николаевича Кожина, Спасского уезда, в 13 верстах от ст.Мосолово и в 20 верстах от ст.Троице-Паленицы Московско-Казанской железной дороги. Почтовый адрес: Старая Рязань, Рязанской губернии. Хозяйство ведётся лично владельцем.
Всей земли в имении 852 десятины, из коих пахотной — 358 десятин, заливных лугов — 390 десятин, под лесом — 76 десятин, под усадьбою и проч.- 28 десятин.
Полеводство. Севооборот принят четырёхпольный: 1) пар удобренный; 2) озимая рожь; 3) картофель; 4) овёс и отчасти лён на семя.
Сорта полевых растений возделываются следующие: озимая рожь — местная, овёс — шатиловский, картофель — красный кошелевский и жёлтый, просо — местное, лён — степной.
Скотоводство. В хозяйстве содержится до 75 лошадей местной породы, улучшенных скрещиванием с казёнными заводчиками, преимущественно рабочего типа. Жеребчики в возрасте около 4 лет продаются за излишеством по цене от 125 до 250 руб. за голову.
Рогатый скот разводится местный, улучшенный галловейской кровью. Практикуется откармливание скота для продажи на убой в Москву или Рязань.
Плодоводство. Фруктовый сад занимает площадь в 10 десятин. Насаждения — яблони. Преобладающими сортами являются — антоновка, коричневое, грушовка, боровинка и анис. Кроме того, имеются — апорт, чёрное дерево и др. Вновь заводится сад на двух десятинах. Посадочный материал получается из собственных питомников.
Лесоразведение практикуется по местам, неудобным для полевой культуры (оврагам, буграм и проч.), которые засаживаются берёзою и отчасти хвойными породами.
В.Н.Кожин в повозке у крахмального завода, неподалёку от села Муратово. Фото из семейного архива Кожиных. Около 1915 г.
Технические производства. Имеется картофельно-крахмальный завод, перерабатывающий картофель, получаемый в собственном хозяйстве.
Имение при с.Муратово Владимира Николаевича Кожина, Спасского уезда, в 10 верстах от ст.Мосолово, Московско-Казанской железной дороги и в 11 весртах от пристани Спасск на р.Оке. Почтовый адрес: Старая Рязань. Хозяйство ведётся лично владельцем, при помощи старосты.
Всей удобной земли в имении — 184 десятины, из коих пахотной — 106 десятин, под лесом и сенокосом — 66 десятин и усадебной — 12 десятин.
Полеводство. В хозяйстве принят четырёхпольный севооборот: 1) пар, 2/3 коего удобряется навозом; 2) озимая рожь; 3) картофель; 4) овёс.
Возделывается: озимая рожь — местная, овёс — кожинский (без перемены семян с 1884 года); просо; картофель — белый и красный.
Скотоводство. Рабочие матки покрываются казёнными жеребцами рысистого и тяжеловозного типов. Приплод в 3-4-летнем возрасте поступает в продажу по цене до 250 руб. за голову.
Плодовый сад занимает площадь в 9 десятин. Насаждения — яблони и отчасти вишни.»
С.Д.Яхонтов (Публикация газеты «Рязанские ведомости».)
Творческими исканиями нашего друга иерея Вячеслава Савинцева был найден ценный материал, касающийся истории Исад и личности знаменитого рязанского историка, краеведа, создателя губернского исторического архива и музея Степана Дмитриевича Яхонтова (1853 – 1942). Обширный архив Степана Дмитриевича, включающий дневники, хранится в ГАРО. Многие годы публикаций на основе этого богатого источника почти не выходило. Редкость материала обусловлена тем, что книга воспоминаний Яхонтова вышла тиражом всего 300 экземпляров, познакомиться с её содержанием трудно.
Немного о С.Д.Яхонтове. Он был одним из участников знаменитой Рязанской учёной архивной комиссии (РУАК), её председателем. Подобное общество исследователей истории, комиссия, было создано впервые в России. Её плодотворной деятельности последовали другие губернии, в которых стали создаваться такие же комиссии, историческое движение охватило страну, стали собираться письменные, археологические материалы, создаваться местные музеи и архивы. После революции движение, начатое РУАК в губернском городе, расширилось на уездные города. На основе решений советской власти, повсеместно в губерниях с 1918 года стали создаваться уездные музеи. Было собрано в музеи и спасено от расхищения и уничтожения множество ценных реликвий из имений помещиков, монастырей, частных собраний. До 1929 года краеведческое движение в России бурно развивалось, местные музеи вели между собой постоянное общение, обменивались опытом, экспонатами. В 1929 году отношение власти поменялось, глубокая связь народа с историческими корнями стала идти вразрез с насаждаемой новой религией коммунизма, отрицавшей прошлое («весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим…»). Начались гонения на историков и краеведов, разгром их объединений, посадки в тюрьмы. Степан Дмитриевич также попал в тюрьму на 4 месяца по надуманному обвинению, был выпущен относительно быстро, но лишён права работать в архивах на 6 лет. Старая школа, вышедшая из РУАК, была разогнана. Наступило время конструирования «новой» истории.
Степан Дмитриевич, несмотря на угрозы нового времени, оставался до конца смелым человеком в своих мыслях и поступках, называл происходящее вокруг своими именами. Тому свидетельством строки из его переписки и дневников. Чтобы понять богатство языка Яхонтова, благородство и широту целей, которые он перед собой ставил, привожу образец такого письма к основателю Моршанского уездного музея, такому же подвижнику-краеведу Петру Петровичу Иванову. Материал был любезно предоставлен нашими друзьями из Моршанского историко-художественного музея. В письмах, дневниках Яхонтова порой странная орфография и бесподобная пунктуация – всё сохранено.
«П.П.Иванову, директору. Моршанский краеведческий музей. Советская ул. д.21, г.Моршанск, Тамб.обл. 06.10.1938 г.
С.Д.Яхонтов. ул.Либкнехта, д.89, г.Рязань, 05.10.1938 г.
Многоуважаемый Пётр Петрович!
Вы слишком много и широко захватываетесь. Я сам был с таким же необузданным аппетитом,- ну и что? – Разбросался и не знаю, куда деваться со своим историко-издательским грузом: мать сыра земля не хочет держать, а и под землёй ещё не охота лежать. На все ваши вопросы не отвечу прямо, а вскользь смогу.
Было бы нам встретиться 9 лет тому назад,- мы бы размахнулись, а ныне? – Давайте по пунктам.
Составитель Карты владений Солотч.[инского] монас.[тыря] – я.
… Составлял я её осенью и зимой 29 года, когда подготовилась мною выставка монастыря – февраль. Что с ней сделалось после того как разгромили музей – не знаю. Никому из преемников моих не была посильна такая работа. Материалы для изучения владений Солотч. Монастыря были в моих руках исключительно богатые, оставшиеся в наследство от Архивной Ком., которой я был председателем. … Все эти тысячи рукописей Солотч. мон. сданы мною в своё время в […] Област. Ряз. Архив, и я даже воспротивился сдаче их в Центр. Архив в Москве, куда было их затребовали комиссары в 1928 г. А какие рукописи были у меня на руках и принадлежали мне, те (2000 №№) взяты у меня в архив во время погрома у меня в квартире в 29 г. Я вам передавал об этом эпизоде. …
… А пока простите, что так не разборчиво пишу. Надо привыкать читать ваяние рукописей. В былое то время, какое раздолье было с материалами, а теперь все на сене лают… Я работаю над домашней и хозяйственной жизнью Ряз. Архиер. дома в XVII – XVIII в. Наслаждение! Да печатать негде.
Крепко жму Вашу руку. С любовью, и так помогу Вам, в чём могу.
5/ X – 38 г. Рязань Ваш С.Яхонтов»1
Первая волна изъятий исторических ценностей из глубинки и вывоз значительной их части в Москву состоялся в 1918 – 1919 гг. О том, что произощло в это время с исадскими ценностями из имения Кожина, мы писали в соответствующей статье. Исчезли без следа в недрах московских музеев бесценные реликвии Прокопия Ляпунова, знаменитая икона Спаса Нерукотворного, богатейшая библиотека В.Н.Кожина. Из оставшегося была создана губернская коллекция, в этом деле, как мы увидим дальше, принимал большое участие Яхонтов. Он не раз бывал в Исадах и был знаком с В.Н.Кожиным. Перейдём к публикации из дневников Яхонтова. Маршруты, которыми он передвигался между Старой Рязанью, Исадами и Срезнево можно иметь в виду при развитии туризма (если таковое будет) и использовать для пеших походов, назвать, скажем, «тропой Яхонтова»…
Борисоглебская деревянная церковь Старой Рязани. Фото приблизительно времени посещения её С.Д.Яхонтовым.
«В Фатьяновку меня манила давно деревянная церковь, каких уже целиком не осталось в Рязанском крае. Подобная в Козари. Помню, с парохода направился в 1909 г. прямо к староряз[анскому] священнику, благодушнейшему о. Сергию Гермогенову, бывшему одно время надзирателем в Рязанской семинарии. Чайку попили, закусили и отправились пешкуром в Фатьяновку. Эта заштатная церковь была его ведения, а свящ[енник] был молодой мой ученик, такой археолог, фамилию позабыл. Дорога шла с одной, правой, стороны садами, с другой – лучным полем. Соседнее село Кутуково тем и занимается, что снимает огороды и сажает лук, который развозит по всей губернии. После них (со времени революции) никто не умеет так ходить за луком. И всё это нагорный берег Оки. Подходим. Как увидел я эту церковку, обрытую сбитой канавой, так и обомлел.
XVII в. – деревенский, два сруба, а вошёл внутрь, очутился в так знакомой мне деревенской избе, но только дубовой. Всё тут без пил и рубанка, одним топором работано. Пол колотый, а не распиленный; в стенах сделаны волоковые оконца, задвигающиеся («заволакивание») толстой доской, а ход на колокольню изнутри через творило в потолке, поискал я в волоковушах рукописей – нет. Чего захотел! В них обыкновенно хранились свитки, о которых меня извещали. Опоздал я, может быть, на несколько десятков лет. Иконостас и вся обстановка XVII в. сохранилась, деревянные подсвечники пред местными иконами; пядницы; у клиросов – аналои резные, домашние; а на царских вратах – благовествуемая Мария прядёт!.. А хоругви деревянные – дощечки, на них Христово сошествие во ад и архангел Михаил; всё-то на празелени, не поправлено, незаписанный XVII – XVI в.! На что ни взгляни – святая Русь!..
Я кое-что наметил для музея, чтобы привезли, а кое-что с собой взял. Господи! Какая хорошая церковка! На фоне крутояра берега Оки она стоит как будто всеми забытая. Я все запрещения пустил в ход, чтобы сохранить её, до [19]36 г. была цела. Сами жители дорожат ею. У нас в Рязанской губернии только ещё одна подобная осталась: в с.Козари, недалеко от Рязани. Вспомню и про неё, куда я тоже паломничал. Я был ещё два раза в Фатьяновке.
За Фатьяновкой, всё по излучине Оки, идёт Кутуково, а потом Усторонь, тут много старообрядцев; дальше по берегу – Исады. Место в кубе архиисторическое. Через проломные ворота в старорязанском валу, через которые вломились татары, дорога на Исады – 7 -8 вёрст, ведь это та самая дача летняя, куда под вековые вязы уезжали на дачу из столицу – летом отдохнуть – князья рязанские; это те Исады – дача, где семь князей рязанских были вероломно перебиты своим же родственником. Едешь в Исады по просяным, свекольным да морковным полям и воображаешь себе великокняжеские поездки. А вот уже и вязы одинокие показались. Конечно, не те, 122? г. А те так и мерещатся на месте княжеском. Собственно, нужно было мне имение Кожина, помещика этого села. Село раскинулось на нагорном берегу Оки, а самое имение за селом – на том же крутом обрывистом берегу. Имение образцовое, благоустроенное, со старыми садами, крахмальным заводом. Весь берег укреплён от подмывов посаженным лесом. Впоследствии, когда после революций, след[овательно], изгнания хозяина, водворились там большевики, быстро всё пришло в упадок: сады в небрежении, всё загажено. Но музею посчастливилось (на время) взять его под свою опеку и охрану вследствие того, что оно включало в себя исторические памятники: храм Воскресения XVII в., и дом Прокопия Ляпунова2, и театральный дом Ржевского3.
Ведь это!.. Знаете ли, что это значит: Прокопий Ляпунов! В первый раз я туда ходил пешком из Шатрищ. Храм Воскресения в саду помещика, с которым я был знаком, я со священником осмотрел храм и снаружи и внутри. Он сохранил свою архитектуру. Сам Влад[имир] Ник[олаевич] Кожин был ревнив и строг насчёт хранения старины. Храм в два этажа. Описание храма и найденной в нём старины – у меня в путевой книжке. Внутри битком набиты оба этажа стариной, да какой! В стенах вделаны новгородские кресты! А на чердаке, где я был в 1925 г., — конца нет старине, и я мог оттуда брать, что угодно. Староста мне и привёз целый воз в Древлехранилище. Даже крест напрестольный построенный начала XVII в. сыном Ляпунова Владимиром, а второй крест – внуком его 1686 г. Я все усилия употребил, чтобы ничто не трогалось в храме, до 1929 г. всё было цело. Где теперь Нерукотворный Спас, принадлежавший великому рязанскому архистратигу?!
Но до «белого дома» я добрался только в 1928 г. Нужно было что-нибудь с ним делать. Белый дом, когда едешь на пароходе по Оке мимо Исад, — он виден висящим над пропастью, вот-вот свалится в Оку. Он двухэтажный. Когда я забрался в него, там уже наломали, но всё ещё было интересно его соблюсти. Был ли он когда перестроен или сохранился от самого Прокопия,- сказать трудно, хотя я склоняюсь к мысли, что, возможно, уцелел только остов; как можно судить и по размерам, и глубоких окон; но что он внутри перестраивался, потому что есть фрагменты ампирного стиля в обработке дверей и т.п. Но надобно его было обследовать с просвещённым архитектором, что я и исполнил бы, если бы продолжалась моя охранная деятельность.
Что до дома Ржевского, владетеля Исад в XVII – XIX вв., то его дом служил гаремом для любителей театрального искусства, где у него содержались театральный актрисы. Я позабыл, что что-то трагическое связывает[ся] преданиями с этим домом. Ну, его сохранять не было желания и его отдали в аренду. Я очень потерял многое, что не мог видеться с владельцем Кожиным. Изгнанный из своего гнезда, обобранный, он некоторое время проживал в г.Спасске, и очень нуждался, но сохранял свой характер и убеждения; как окончил он свою жизнь,- мне не известно. Но хороший, умный был хозяин, хотя очень горд.
Отсюда, из Исад, в июле (11-го) [19]16 г. я пробрался через овраги в смежное село Муратово. Священник оказался тоже свой. В деревянном храме половины XVIII в. я нашёл целый клад. На колокольне свален был целый иконостас XVII в. из Оболочинской пустыни что была против Исад верстах в двух за Окой, среди песчаного, омываемого рекою почти острова да, пожалуй, и островка. Пошёл я, постоял на берегу реки, посмотрел на песчаное низину, покрытую кустами, там, где была ничем не знаменитая обитель. Как бы там хорошо покопать в песках. Там находят медные крестики и образки. Ныне всё тихо и пусто, и признаков нет, что когда-то и тут жизнь была! Обитель давно скончалась: о ней мало и исторических данных осталось, но иконостас её и всё имущество [её ] конца XVIII в. перенесен[ы] был[и] в с.Муратово. Неизвестно, стоял ли он там или просто сложен. Это истинный клад. Иконы писаны на толстых полтора вершка досках, отрубленных одна от другой, т.е. обработанных при помощи одного топора, без пилы. Написаны – Новгород, на светлой, немного кремоватой охре. 11 из 15 икон я отобрал, остальные подгнили, погибли, и отвёз в своё Древлехранилище. Да и из Муратово набрал кое-что хорошее. За компанию был я и в Срезнево, где ничего интересного, п[отому] ч[то] церковь перестроена. Но я побывал на родине Измаила Ив[ановича] Срезневского, знаменитого своего земляка, на сбор стипендии которого я составлял воззвание. Не помню, чем-то интересным меня снабдил местный священник Множин, ученик Прох[одцова] из с.Терехова, картёжник знаменитый»4.
Упоминаемая редчайшая деревянная церковь на Старой Рязани – Борисоглебская, находилась вблизи кладбища на южной части городища, исчезла в годы советской власти. Сохранилось её изображение на рисунке Солнцева из библиотеки Оружейной палаты, созданного при раскопках на месте древнего храма в 1832 году, а также на дореволюционном фото. В 1628 – 1629 гг. (по данным Добролюбова) она была отдельной деревянной церковью, а где-то поблизости существовала деревянная же церковь Рождества Богородицы. В окладной книге 1676 года уже указывается, что обе церкви объединены, имеют общий клир, т.е. представляют собой единый приход с одним священником и его помощниками. Позднее Рождественская церковь была разобрана, а её престол перенесён в Борисоглебскую, стал в ней приделом (боковой пристройкой). Вопреки убеждению Яхонтова, что он видел постройку XVII века, то строение было сооружено в XIX веке. Деревянные церкви так долго не стояли. Борисоглебская после 1676 года была заново построена (возобновлена) в 1779 г., отремонтирована (поправлена) в 1832 г. И, наконец, заново выстроена в 1863 году. В ней, действительно хранилась описываемая икона Божьей Матери Борисоглебской-Городищенской. В некоторых случаях датировки Яхонтова оказываются сильно неточными.
Видимо, терялись в памяти Степана Дмитриевича и некоторые важные подробности. Например, церковь в Муратово он называет деревянной, но она была почти новой, кирпичной. Любопытно упоминание хранящегося там иконостаса из Оболочинского монастыря. Получается, его 11 икон оказались в рязанском Кремле? Не они ли хранятся нынче в коллекции областного Художественного музея? Сохранили ли они свои аннотации, указание, что взяты из Муратово, или обезличились среди экспонатов? Сам иконостас, выходит, оставлен в церкви? Эта история тем удивительней, что находящийся ныне в муратовской церкви иконостас, по рассказу местного священника, хранился все годы советской власти сложенным в алтаре. Несмотря на то, что здание церкви использовалось в качестве склада газовых баллонов, иконостас уцелел. Оболочинский ли он? Или этот иконостас был изготовлен для самой новой муратовской Введенской церкви в 1897 – 1899 годах, а Яхонтов почему-то посчитал его облачинским? Загадка требует отдельного исследования. Но прекрасный резной иконостас, киоты, можно увидеть и сегодня в Муратово. Производит неизгладимое впечатление.
Вернёмся к Исадам. После вывоза ценностей из имения в 1918 г. усадебными строениями ведала уездная власть (мы видим это в Постановлении об охране памятников от 28.07.1925), но в где-то между 1918 – 1925 годами бывшее имение было передано под охрану губернского музея, о чём пишет Яхонтов. Видимо, в 1929 — 1930 году охранная деятельность музея была прекращена. Как мы помним, окончательное изъятие всех построек усадьбы у В.Н.Кожина произошло к 1920 году, в 1920-1922 гг. в Белом доме власти размещали летнюю колонию для беспризорников. А Яхонтов «добрался» до Белого дома, как он пишет, в 1928 году. Странно, что сохранять Красный дом у Яхонтова «не было желания». Крепкий, просторный дом был разобран на кирпичный лом в 1927 году. Теперь мы знаем, что ляпуновские напрестольные кресты из исадской церкви Воскресения Христова были вывезены в рязанский музей именно Яхонтовым. Самым поразительным является воспоминание Яхонтова о ляпуновской иконе Спаса Нерукотворного, из которого можно косвенно понять, что икона не была вывезена в 1918 году в Москву, а находилась под охраной Яхонтова в Исадах до 1929 года! Подвела ли Степана Дмитриевича память, или он хотел сказать что-то другое?
1 – «Письма всегда не оставляю без ответов…» (Переписка Петра Петровича Иванова). / Сост. Григорьева Л.В. Морш. ист.-худож. музей, Тамбов, 2014. 2 – Белый дом в Исадах. 3 – Красный дом в Исадах.
4 – Яхонтов С.Д. Воспоминания 1917-1942. Том 2 / Под ред. П.В.Акульгина. М.-Рязань: АИРО-XXI, Рязанский ГМУ им. акад. Павлова, 2017, с.378-380.
Вопросы по переправе и Ежам были самыми простыми. Мостов никогда не было, река широкая. Из Никоново и из Муратово, которые были в приходе Облачинского монастыря, люди перебирались на «Облачинку» на лодках. Зимой по льду. Лодки были у многих. Возможно, существовали перевозчики. На остров люди всегда переправлялись для заготовки дров, хвороста, сена, за ягодами, орехами, для рыбной ловли в озёрах.
Мой выезд к Никоновской состоялся 13 Декабря 2020, в день памяти апостола Андрея Первозванного. В Муратовской церкви шла праздничная служба. В ней чудом сохранился старый, дореволюционный, резной иконостас с киотами, очень красивый. Снега ещё не было, но вся земля была хорошо проморожена, это способствовало путешествию по полям.
На фото, где-то дальше островка деревьев, и была Никоновская деревня.
Овраг, известный нынче как Никоновский, на карте ПГМ в 1790-м назывался Подумовский. Откуда название? Это новая загадка для исследования. Очень высока вероятность, что от польской фамилии Подымовский. В рязанском диалекте звук «ы» в корнях «дым/дом» (в польском языке они те же) замещается на «у». Например, слово «домовой» (существо, дух, оберегающий дом) произносится как «дУмавой». Поэтому ПодЫмовский станет «ПодУмовским». Кто такие Подымовские? О них известно мало. Только известно имя Станислава Леопольда Подымовского, инженера, управляющего Луганского литейного завода, позднее жившего в Вятке.
