Судьба выписывает в жизни людей порой удивительные пунктирные дорожки, которые однажды приведя к особому месту, когда оно ещё таковым не кажется, спустя годы вдруг толкает к нему снова при других обстоятельствах. И в этот раз человек начинает осознавать, что прошедшее время ему было дано свыше, чтобы он накопил знаний, понял множество обстоятельств, узнал множество людей и в нужный час вернулся снова сюда, чтобы раскрыть что-то важное и обогатить этим знанием окружающих. Тогда он начинает понимать, что всё с ним происходило в эти годы далеко не случайно. Больше того, чтобы подвести его к открытию истины, было задействовано, сдвинуто навстречу много людей. Значит, истина важна не только для него?
Так произошло в конце 1980-х годов с журналистом газеты «Советская культура» и искусствоведом Евграфом Васильевичем Кончиным. Ещё в юношеские годы ему попала на глаза в многотомном издании В.П.Семёнова «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» статья о селе Исады на Оке, с которым связано имя освободителя Отечества Прокопия Ляпунова, о сказочных кладах Ляпуновых, скрытых ими при постройке церкви. К чему бы? Десятки лет спустя, он встретился с внуком последнего владельца исадского имения В.Н.Кожина Георгием Карловичем Вагнером. Видимо, встреча с этим человеком, рассказавшим ему об Исадах своего детства, подсказала журналисту начать поиски следов исадских сокровищ в Ленинской библиотеке Москвы. В архиве Ленинки он «наткнулся» на списки ценностей, книг огромной библиотеки, изъятых после революции у Кожиных и растащенных по «городам и весям» вставшей с ног на голову страны. Началось журналистское расследование. Оно, как ни странно, через много лет поможет и нам продолжить поиски.
Следы большинства ценностей: книг, икон, портретов – исчезли, несмотря на «усилия» отразить их в документах «реквизиторов-эмиссаров» от новой власти, крайне уважаемых журналистом. Старались – старались, а вещи всё равно исчезли неизвестно куда. Наиболее важные из них они вывозили в Москву, в Румянцевский музей. Кроме признанных культурных ценностей, новая власть считала особенно выдающимся всё, что было связано с восстанием декабристов и самими декабристами. Так в поле зрения сразу попало имение Лунино, принадлежавшее двоюродному брату декабриста М.С.Лунина. Хотя сведений, что сам декабрист в Лунине хоть раз побывал, не было, это никого не смущало. Надо уточнить, что Румянцевский музей в 1924 году был преобразован в Ленинскую библиотеку, а живопись и прочие не книжные экспонаты переданы в Третьяковскую галерею, Пушкинский музей изобразительного искусства, Музей народов СССР.
Что удалось установить Евграфу Кончину? Если коротко, следы нестыковок во множестве найденных им в Ленинке документов о реквизициях. Кончин писал статью на излёте советского времени, в соответствии с тогдашними требованиями, обильно снабдил её поощрительными отзывами о работе эмиссаров от тех, кого было принято почитать: Ленина, Луначарского. Разносторонне образованные и умелые в музейном деле эмиссары всё делали правильно, разумно, по «революционному закону», разоряя места бывшего сосредоточения культурных ценностей в русской глубинке. На это не будем отвлекаться. Только документы и факты.
- Список вещей, привезённых хранителем Румянцевского музея С.О.Долговым 28 сентября 1918 года из города Спасска Рязанской губернии. 29 наименований, часть их — из имения Лунино. Среди однозначно исадских:
- гравированный портрет С.А.Кожина (такие инициалы в семье Кожиных не известны, возможно, Ивана Артамоновича);
- акварельный портрет Е.Т.Кожиной (также ошибка, вероятно, Елизаветы Николаевны);
- портрет Е.С.Никитиной (?);
- портрет Караулова (?);
- картина «Старуха в боярской шапке»;
- рукопись (?!) Вольтера «История Карла XII;
- кольчуга;
- ореховое бюро;
- старинный письменный прибор «в бронзе и фарфоре»;
- икону Спасителя, принадлежавшую, по преданиям, Ляпуновым.
- Ответ на запрос Главного управления архивным делом от директора Румянцевского музея А.К.Виноградова о ценностях, связанных с декабристами. Упоминаются документы и вещи, вывезенные С.О.Долговым из Спасска и Лунино в сентябре 1918г., не совпадающие с найденной описью Долгова. Вероятно, другие описи вывезенного тогда же не сохранились.
- Справка о деятельности Спасской комиссии по охране памятников старины и художественных сокровищ за 1918 год. Передана журналисту Натальей Сергеевной Воскресенской (сестрой П.С.Воскресенского).
- Протокол заседания коллегии подотдела провинциальных музеев Наркомпроса от июля 1919г. с сообщением о вывозе в Москву из Рязани или Спасского уезда сотрудником отдела С.А.Стороженко «иконы Спас Нерукотворный, принадлежавшей, по преданию, Луке Ляпунову – внуку знаменитого Прокопия Ляпунова».
- Справка о направлении С.О.Долгова в Спасск в октябре 1919г. «для осмотра вывезенных в уездный центр библиотек Луниных, Кожиных, Смольяниновых, Стерлиговых и для вывоза наиболее ценных книг в Румянцевский музей». Список доставленных книг не найден.
- Письмо руководства Спасского отдела народного образования от 15.11.1919 в Отдел научных библиотек Наркомпроса о ссоре уездной музейной, городской публичной и Рязанской губернской библиотек при дележе оставшихся книг после изъятия наиболее ценных из них в Москву.
- Мандат члену Учёной коллегии Румянцевского музея П.С.Воскресенскому от Отдела научных библиотек Наркомпроса в декабре 1919г. «выяснить характер спасских библиотек, произвести рациональное перераспределение этих книжных собраний».
- Охранная грамота от конца декабря 1919г. заместителя заведующего Отделом научных библиотек И.А.Друганова на оставленные в Спасске книги из библиотек Кожиных, Луниных, Смольяниновых, Стерлиговых, Измалковых, которые не могут более куда-либо перевозиться.
- Мандат члену Учёной коллегии Румянцевского музея П.С.Воскресенскому от Отдела научных библиотек Наркомпроса (И.А.Друганова) от 04.01.1920 г. (на поездку в Спасск).
- Сообщение о выступлении 04.02.1920 П.С.Воскресенского на заседании коллегии Спаского уездного отдела народного образования с предложением о перераспределении книг между местными библиотеками.
- Сообщение И.А.Друганова (1920 г.?): «Библиотека Кожиных была подготовлена к вывозу в Москву, в Исторический музей. Но не была вывезена. Осталась на месте. Дальнейшая её участь не известна».
С чего началась реквизиция ценностей из частных собраний бывших помещиков, указано в справке Спасской комиссии за 1918 год: «В середине лета в Спасск прибыл сотрудник Румянцевского музея П.С.Воскресенский со специальной командировкой: произвести осмотр предметов старины и искусства, отобрать для Румянцевского музея памятники, представляющие общегосударственный интерес, главным образом рукописи, иконы, старопечатные книги и другие предметы древности. Заведующий отделом народного образования С.А.Сальхин обратился к нему с просьбой не ограничиться в своей деятельности только отбором, приобретением и вывозом предметов старины и искусства для Румянцевского музея, но указать и на те предметы археологического, исторического и художественного значения, которые могли бы послужить ценным материалом для музея в городе Спасске. Кроме того – наметить ряд мер, которые являлись бы наиболее целесообразными для сохранения оставшихся в уезде культурных ценностей…»
Видимо, к этому времени относится первое знакомство П.С.Воскресенского, его жены (со слов Г.К.Вагнера) Надежды Сергеевны (или всё же сестры Натальи Сергеевны, сотрудницы Румянцевского музея с 1919 года?) и сотрудника Румянцевского музея Г.В.Сергиевского с Владимиром Николаевичем Кожиным, его дочерью и зятем (родителями Г.К.Вагнера). Чтобы разобраться с богатейшей коллекцией и библиотекой и выполнить полученное от руководства поручение, эмиссар обратился за помощью к бывшему её владельцу. Мудрый поступок! Советский журналист Кончин ловко завуалировал это трагическое по своей сути событие. Гибель истории и «мудрость» её разрушителей. Это в наши дни руководители Пушкинского музея и Эрмитажа обсуждают культурологическую ценность некогда единой, но разделённой, коллекции нового западного искусства… А тогда стояла задача всё отобрать и поделить.
В августе 1918г. при Спасском уездном отделе народного образования была создана специальная комиссия по охране памятников старины и художественных сокровищ. Комиссией была вывезена из Исад библиотека Кожиных в 4 тысячи томов, коллекция старинного оружия, минералогическая, палеонтологическая коллекции, картины, иконы. Начались отправки наиболее крупных ценностей эмиссарами в Москву. Комиссия, кроме изъятия, сбора и хранения изъятого, занялась созданием музея, который открылся 11.10.1918.
Евграфом Кончиным было замечено явное противоречие двух сообщений о перемещении в Москву ляпуновской иконы Спасителя. Была ли она привезена в Румянцевский музей 28.09.1918 Долговым или всё же в июле 1919г. Стороженко? В последнем случае куда передана? Протокол заседания коллегии июля 1919г. сообщает о ходатайстве Рязанского губернского отдела народного образования о возвращении святыни в Рязань. Коллегия решила «дело об иконе передать Машковцеву», хранителю Третьяковской галереи. Вероятно, в сентябре 1918 года икону рязанские сотрудники образования Долгову не передавали, но она попала в опись. Подлежала доставке позднее, по разбору первичных возражений рязанцев? Но в июле 1919 г. Спас Нерукотворный был изъят в итоге целевой поездки за ним Стороженко, передан не в Румянцевский музей, а в Третьяковскую галерею. Боль наша состоит в том, что в наши дни Третьяковка не знает в своих фондах такой иконы. Она утрачена.
На все последующие просьбы к Румянцевскому музею от руководства Спасского отдела народного образования вернуть часть ценностей в Спасск был дан отказ. Так в письме от 15.11.1919г. сообщалось, что «лучшие книги, в частности издания по искусству, находившиеся в имениях Исады и Никольское, отвезены в Москву, в Румянцевский музей… В Спасском музее осталось всего 6-7 тысяч томов». Количество даже оставленных в Спасске книг впечатляет! И где они сегодня? Журналист справедливо замечал в оправдание столичных музейщиков, что закрытия спасского музея, последовавшие позднее, привели к утрате многих оставленных в нём вещей. Но, как мы видим, львиная доля вывезенного в Москву и Рязань самого ценного из реквизированного имущества была также потеряна. Может, и лежат где безвестно в запасниках богатства Ляпуновых и Кожиных, но без сопроводительных надписей, без истории, без упоминаний о том, кто их создал, кто изображён, что с ними связано. Предметы есть, а история уничтожена.
Источник.
Революцией призванные: рассказы о московских эмиссарах, [принимавших участие в спасении национальных культурных ценностей в первые годы Советской власти] / Кончин Евграф Васильевич. Москва, Московский рабочий, 1988.
(Продолжение следует.)
Летописец.