4 ноября 2024 года, в праздник Казанской иконы Божьей Матери (День народного единства), в доме культуры села Исады состоится встреча друзей и гостей Дома Прокопия Ляпунова и лекция, посвящённая деятельности создателя Первого земского ополчения. Начало в 13-00. Автор книги «Исады — рождённые в плеске волн» Степашкин М.В. выступит с рассказом о предыстории и первых месяцах сбора в 1611 году ополчения Прокопием Ляпуновым, рассылке знаменитых призывных грамот. Рассказ будет сопровождаться показом видео ряда.
Приглашаются все желающие узнать о человеке, повернувшем историю, вернувшем России национальную государственность. Ввиду ограниченности мест, для делегаций гостей просьба предварительно обращаться на почту сайта или в нашу группу «ВКонтакте» («Исады — Старая Рязань»).
Немного статистики о правосудии до революции 1917 года. Министерство юстиции царской России в течение длительного времени издавало ежегодные ведомости – именные списки приговорённых судами за уголовные преступления к различным видам наказания. Наряду с местными окружными судами, как и в наши дни, существовало низовое звено – мировые суды, которое занималось наименее тяжкими видами преступлений.
На основе изданных «Ведомостей справок о судимости» удалось создать выборку из 60 случаев вынесенных приговоров в отношении наших земляков из Исадской волости Спасского уезда Рязанской губернии (Исады, Аргамаково, Муратово, Кутуково, Устрань, Безсоновка, Кутуковские выселки и другие небольшие выселки). Любопытно распределение числа приговоров между селениями волости, если принимать во внимание количество жителей в них (расположены по убыванию численности населения). В распределении есть условности, но есть и устойчивые особенности.
Так, в Исадах, доля населения которых составляла на 1906 год около 24% населения волости (в общем итоге нет данных по Кутуковским и прочим мелким выселкам, сам итог за 30 лет также рос), на каждого жителя пришлось в 1885 – 1915 годах всего 0,16% приговоров судов (при среднем по всей волости – 0,76%). В Муратово (7% от населения волости) на жителя пришлось 1,29% приговоров. В селениях, ныне входящие в Кутуковское сельское поселение (54% населения волости) – 1,03% приговоров на жителя. Другими словами, «степень криминализации» в Исадах была в 8 раз ниже, чем в Муратово, в 6 раз ниже, чем в кутуковской округе, и в 3 раза ниже, чем в Аргамаково.
Каковы были сами преступления и наказания, понесённые за них? Законодательство, начиная с 1845 и до 1903 года прошло значительный путь развития, были изданы крупные законодательные акты, изменялись ранее действующие. Уложение о наказаниях, принятое в 1845 году, несколько раз дополнялось, в том числе существенно было изменено в 1885 году. В 1864 году был издан Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. В 1903 году было высочайше утверждено Новое уголовное уложение, которое дополняло и действовало вместе со старым Уложением о наказаниях. В «Ведомостях справок о судимости» статьи судебных приговоров из перечисленных актов указывались не всегда, но оно представляет ценность. Описание сути преступлений, вменяемых по упомянутым статьям, важно для понимания того времени и человеческих пороков. Наши земляки подвергались судебным преследованиям не только на родине, но и в местах своего пребывания, сезонных работ (отходничества), в Москве, Санкт-Петербурге, Одессе. Пойдём, соблюдая примерную хронологию, от самых ранних решений судов.
Камнев Василий Ефимов, хлебопашец с.Исады. По нему есть 2 решения суда, но последнее деяние описано как совершённое в 4-й раз. На первый взгляд, рецидивист, причём в пожилом возрасте 49-50 лет. Но разбор статей приговоров мирового суда 3 участка Спасского округа 06.05.1885 и Рязанского окружного суда 18.05.1887 заставляет задуматься о том, что, видимо, приверженец старообрядчества (из рода Камневых происходили поколения старообрядческих священников) совершал некие действия по «спасению» церковных книг или икон. Остаётся неизвестным место совершения преступлений, явно связанное с церковным имуществом. Возможно, речь идёт о преследованиях государством старообрядцев, которые получили равные права лишь после царского указа «Об укреплении начал веротерпимости» 1905 года. Приговорами суда был лишён особых прав, в 1885 году был осуждён на 1 год тюремного заключения, в 1887 – на 2 года заключения в арестантском отделении. Статьи из приговора 1885 года содержали обвинения о краже предмета ценой не свыше 300 рублей, совершённая повторно или в церкви, или ночью, или с проникновением в помещение, или в многолюдных местах. Статьи приговора 1887 года (деяние совершено в 4-й раз) дают больше уточнений:
повреждение чужих изгородей;
кража с оружием (вероятно, был с собой топор для вскрытия замка);
кража предмета ценой не свыше 300 рублей, совершённая в церкви.
Богатырёв Григорий Яковлев, 35-летний крестьянин с.Муратово, бывший чернорабочим, был осуждён мировым судом 3 участка Спасского округа 15.02.1886 на 6 месяцев тюремного заключения. Статья: кража предмета ценой не свыше 300 рублей.
Тульский тюремный замок. 1902 год.
Чаругин (он же Чиругин) Василий Сергеев, крестьянин д.Аргамаково, будучи чернорабочим, был осуждён за преступления трижды. Первый раз в 21-летнем возрасте мировым судом 5 участка г.Одессы 08.06.1892 за кражу предмета ценой не свыше 300 рублей на 3 месяца тюремного заключения. 2-й раз за такое же преступление в 1901 году, и в 3-й раз Тамбовским окружным судом 29.03.1902 за то же самое.
Захаркина Варвара Степанова, 24-летняя (в приговоре – 21-летняя) крестьянка с.Муратово, работавшая горничной, осуждена мировым судом Кузнецкого участка г.Москвы 02.06.1894 на 3 месяца тюремного заключения. Статья: кража предмета ценой не свыше 300 рублей.
Степашкин Трофим Емельянов, 30-летний крестьянин Исадской волости (по-видимому, с.Кутуково), бывший чернорабочим, осуждён мировым судом 1 участка Ростовского (на Дону) округа 08.08.1897 за кражу предмета ценой не свыше 300 рублей на 3 месяца тюремного заключения.
Кузина Наталья Артёмова, 25-летняя крестьянка д.Аргамаково, осуждена Покровским городским судом 17.05.1900 на 1,5 месяца тюремного заключения. Статьи за кражу предмета ценой не свыше 300 рублей, совершённую по крайности и неимению никаких средств к пропитанию и работе.
Кирюхина Аграфена Кондратьева, 24-летняя крестьянка д.Аргамаково, осуждена Санкт-Петербуржским мировым судом 33 участка 04.06.1901 на 4 месяца тюремного заключения за повторную кражу предмета ценой не свыше 300 рублей.
Софронов Филипп Алексеев, 60-летний крестьянин с.Муратово, осуждён 02.01.1903 на 4 месяца тюремного заключения уездными членами Рязанского окружного суда по Спасскому уезду. Статья обвинения неизвестна.
Богатырёв (он же Бахтерев) Василий Кириллов, 18-летний крестьянин с.Муратово, был осуждён Рязанским окружным судом 16.02.1908 на 6 лет 8 месяцев каторжных работ. Это самый строгий приговор из списка. За неимением материалов дела, на основании статей из приговора, можем только предполагать, в чём заключалась суть его преступления. Оно представляется довольно замысловатым для молодого парня, рисует образ наподобие Емельяна Пугачёва, но в начале 20 века. Набор статей обвинения содержит:
самозванство (мог объявлять себя членом Российского Императорского Дома или действовавшим по особому полномочию его членов, или был распространителем ложных слухов об изменении властных устоев);
покушение на свержение власти;
неповиновение распоряжению служащего на транспорте (возможно, был задержан на транспорте, в поезде);
покушение на взятку (пытался откупиться при задержании?);
предумышленное убийство с корыстной целью.
Камнев Леонтий Фёдоров, 20-летний крестьянин с.Исады, осуждён Санкт-Петербуржским мировым судом 27 участка 24.03.1909 на 2 месяца тюремного заключения за покушение на кражу.
Масленникова Мария Тимофеева, 21-летняя крестьянка с.Муратово, осуждена Московским столичным судом Долгоруковского участка 14.06.1913 за участие в краже и с применением наиболее строгого наказания по статье по совокупности проступков на 6 месяцев тюремного заключения.
Царьков Иван Андреев, 19-летний крестьянин д.Аргамаково, осуждён Одесским окружным судом 19.11.1909 за кражу предмета ценой не свыше 300 рублей, совершённую по месту трудовой деятельности (видимо, был подмастерьем), но в приговоре присутствовали некие смягчающие обстоятельства, на 8 месяцев тюремного заключения.
Дудоев Иван Тарасов, 49-летний (в приговоре – 47-летний) крестьянин д.Аргамаково, осуждён 20.06.1913 на 20 дней заключения в крепости Рязанским окружным судом. Статья: превышение власти или противозаконное бездействие. Чем мог превысить свою «власть» крестьянин, остаётся загадкой.
Маныкин Яков Иларионов, 44-летний (в приговоре – 40-летний) крестьянин с.Муратово, осужден Рязанским окружным судом 07.03.1914 на 1 год заключения в арестантском отделении (ранее был судим в 1909 году и отбыл 1 год тюремного заключения по статьям о краже предмета ценой не свыше 300 рублей, совершённой повторно). На сей раз набор статей был следующим:
повреждение чужих изгородей;
третья кража предмета ценой не свыше 300 руб.
Максимкина Ксения Андреева, 18-летняя (в приговоре – 15-летняя) крестьянка с.Муратово, осуждена городским судом 2-го участка г.Рязани 14.04.1915 на 1,5 месяца тюремного заключения за кражу предмета ценой не свыше 300 рублей, но со снижением наказания на ½ срока как несовершеннолетняя (в возрасте 10-17 лет).
Наиболее распространённым преступлением у наших земляков была мелкая кража, на почве которой бывали и рецидивисты. В целом в давние времена «кровавой царской тирании» длительность и суровость наказания за схожие с современными виды первичных преступлений была значительно ниже, но денежных штрафов с воров не брали.
Встречи и события, связанные со 100-летием художника Виктора Ивановича Иванова, продолжаются. Сегодня, 4 августа, юбиляра встречали в Исадах. Виктор Иванович был бодр и радостен, как и все окружившие его люди. Шедшие до того около Ильина дня дожди накануне прекратились. Исады встречали своего живописца теплом и солнцем.
Я же в это время был в пути. Не знаю, связано ли это с приездом Виктора Ивановича на родную землю и его праздником… Совершенно неожиданно впервые в наших краях я увидел большую красивую птицу — аиста, с которой многие народы связывают домашнее тепло, доброту людей и природы. И не одну птицу, а целую стаю в 12 особей. Остановившись на светофоре в Зеленинских Двориках, заметил летящих со стороны Оки огромных птиц. Они сделали круг в воздухе и стали снижаться, усаживаясь на ближайшем доме. Они у нас живут! Быть добру.
От лица всех читателей сайта поздравляем уважаемого и любимого Виктора Ивановича Иванова со 100-летием!
Сегодня, 2 августа 2024 года, у народного художника СССР, лауреата, гражданина и философа Виктора Иванова юбилейный день рождения! Всех званий и наград не перечесть. Он известен всей стране, его картины находятся в самых крупных её музеях. Но мы знаем его многие десятилетия и привыкли называть его «наш Художник». Он всегда был рядом, запечатлел в своих работах целый век из жизни нас и наших предков, людей и окружавший их мир. В этот мир всегда смогут заглянут потомки, пусть не поняв его до конца, представить близко.
Виктор Иванович сделал многое для жизни Исад и всей рязанской округи: открывал заново церковь Воскресения Христова, строил дороги и напоминал о нашем благодатном крае всем, кто мог его забыть, о нуждах людей, о славе земли и святой памяти событий, связанных с Исадами. Нас не разделить. И какое же благо, что он есть у Исад!
В этот светлый день мы желаем Виктору Ивановичу по рязанскому обычаю доброго здоровья! Солнца, красок жизни, улыбок людей вокруг, желаний, его неизменной ясности мыслей, творчества и удовлетворения от сделанного!
Одно из знаменитых и почитаемых народом мест в окрестностях Исад в прошлом — святой источник Прощенный Колодезь. Ключи — ржавцы расположены рядом с руслом ручейка, который бежит по оврагу Детинух. Железа в почве здесь столько, что кора стволов огромных белых берёз сплошь покрыта оранжевым налётом. Колодезем называют как источник, так и сам ручей. Вероятно, священным водам здесь начали поклоняться ещё со времён двоеверия, когда сильны были старые языческие обряды. Место у Прощенного Колодезя трудно было заметить сверху из-за большой глубины оврага, к нему спускались две тропинки — со стороны Исад и Красного Яра. Но на дне оврага источник можно было различить по большому количеству привязанных на ветвях ближайших деревьев тряпиц, платков, лент. Ставился и небольшой крестик. Обряды исцеления болезней в основном касались маленьких крикливых детей, но и взрослые обращались к воде со своими бедами. Исцеление младенцев в пересказе наших старожилов полностью совпадает с описанием такого же обряда в селе Рясах, сделанным краеведом Семёном Сальхиным в 1924 году, мы писали о его статье ранее. К той заметке нужно добавить, что в 1918 г. Сальхин был не просто учителем в школе, как пишут в его биографии, а заведующим отделом народного образования Спасского уезда! Мы встречали его имя в истории об изъятии ценностей из усадьбы Кожиных в Исадах. Именно он общался с прибывшим из Москвы для отбора ценностей в Румянцевский музей эмиссаром Воскресенским и просил совета в выборе археологических, исторических и художественных предметов для устройства уездного краеведческого музея. Нужно понимать, что вместе с бывшим почтмейстером Фёдоровым Сальхин занимался созданием этого музея.
В последние годы тропы к источнику были забыты и заросли так, что само место было не отыскать. Но мысль вернуть путь к святыне не давала покоя Алексею Карасёву. С его лёгкой руки всё и началось. Его призыв собраться с ручным инструментом назавтра, 30 апреля 2024 года, услышали несколько мужчин и выдвинулись во второй половине дня к густым кущам оврага со стороны Будённовки (ныне ул.Полевая).
Через некоторое время к ним присоединилась ещё одна группа. И это было удивительно. Столько относительно молодых мужчин бросило хозяйственные дела и пришла для общего благого дела! Усилиями участников добились для первого выхода довольно многого. Прощенный Колодезь был найден. Бетонное кольцо, которое неведомо как опустили сверху лет 30 назад, пряталось под слоем ржавой воды, всё вокруг было сильно подтоплено.
Немного расчищено русло истока, идущего от родников — и вода быстро начала уходить, кольцо показалось на поверхности. Тропинка на спуске была расчищена от растительности, сделаны в земле ступени. Спуститься теперь удобно. Несколько мешавших на дне деревьев повалены, открылся отличный вид на Колодезь и появился небольшой настил — мостик через ручей, который надо ещё будет облагородить.
Вокруг источника пока топко. Надо вычерпывать наносы почвы, делать фильтрующий слой из песка, чтобы вода была почище и накапливалась в кольце. И на первое время хотя бы небольшой деревянный настил рядом для удобства.
Всем участникам — поклон и благодарность! Тех, кто захочет продолжить благое дело, ждём с предложениями.
Так в Великий вторник Страстной седмицы, в день памяти исповедника Михаила Новицкого, стязавшего свои духовные подвиги на белорусской земле, состоялось воскрешение Прощенного Колодезя, который прощает грехи и тем самым отводит посланные за них болезни. Всё для вас, люди!
И никто тогда не знал, не догадывался и сам Алексей Карасёв, почему именно в этот день он призвал народ на поиски источника… Между тем, в жизни именно так часто происходят далеко не случайные встречи, когда высшие силы берут за руки разных людей в разных местах и ведут их к будущей встрече, о которой они не могли и помышлять. Как выяснилось спустя некоторое время, тремя днями раньше, в Лазареву субботу, 27 апреля 2024 года, когда вспоминалось воскрешение Лазаря, душа одного нашего воина с именем Михаил постучалась к поисковикам в Беларуси. Он хотел вернуться на родную землю, к исадской церкви. Не иначе, этому поспособствовал святой исповедник Михаил? Об этом расскажем в следующей новости.
9 апреля 2024 года на телевидении состоялась премьера фильма телеканала «Вместе-РФ» в серии «Деревни России» о селе Исады на Оке. Он был так и назван — «Исады». Съёмки проходили на берегах Оки в июне 2023 года, во всю цвела липа, старые лиственницы выпускали молодые побеги мягких иголок. Звучал рязанский говор, его ещё можно изредка встретить. Пели прежде неслыханные песни Курчакова Антонина Фёдоровна, Исаева Мария Семёновна, нарядная Елисеева Любовь Алексеевна. Были кадры о сердце нашей земли — Старой Рязани с участием ведущего археолога Стрикалова Игоря Юрьевича. Выступал на воде со своими воспитанниками и судами собственной постройки Шаров Николай Владимирович. А осенью творческая группа снимала в Москве сюжеты с нашим знаменитым художником Виктором Ивановичем Ивановым. Как всегда, точны были его слова о нашей земле и человеке, обо всём, что нас окружает.
Все ждали выхода фильма. Вопросы сыпались постоянно. Когда и когда? Но авторы сказали так: документальное кино быстро не делается. Я бы добавил: хорошее документальное кино. Фильм оказался ярким, с прекрасной съёмкой и развитием сюжета. Впрочем, как и другие из серии «Деревни России». Всё честно, без натяжек, прикрас и идеологии. Фильмы киностудий прежних лет, хотя нам и дороги, местами страдали от «нужных» для власти слов. Этот рассказ об Исадах, снятый настоящими художниками кино, останется теперь, как память о наших днях. Достойный получился. За это благодарим и всегда ждём в гости сердечных и внимательных ко всему людей съёмочной команды:
Несколько месяцев назад было сделано важное открытие в источниковедении — атрибутирован синодик (книга для поминовений), хранившийся с 1918 года в Румянцевском музее (позднее — Ленинской библиотеке, ныне — Российской государственной библиотеке). Синодик был изъят в числе других ценностей в Спасском уезде Рязанской губернии. Московскими эмиссарами «от культуры» в уездном городе Спасске самые большие ценности помещичьих усадеб были отобраны из числа изъятого и вывезены в Москву. Часть из них, как водится в подобных обстоятельствах, осела по домам самих эмиссаров, которые позднее стали именоваться не только музейными работниками, но и коллекционерами. Когда коллекционерам требовались деньги, они благополучно продавали часть своих коллекций своим музеям, в которые годами ранее они не были сданы после научных командировок. Так в Румянцевском музее (позднее — РГБ) появился «фонд Долгова». История напоминает множество подобных «коллекций» из блокадного Ленинграда, когда неслыханные семейные ценности приобретались «коллекционерами» у умиравших людей за кусок хлеба.
Монастырь располагался в пойме Оки на песчаной дюне (ныне отделён руслами реки, образующими остров) и существовал до рубежа 18-19 веков, был упразднён в ходе екатерининской реформы по секуляризации церковного имущества. Его деревянные храмы обветшали, были закрыты и утрачены. Рядом с ними имелся древний некрополь, на котором, с большой долей вероятности, были похоронены попечители монастыря из рода знаменитого спасителя России Прокопия Петровича Ляпунова — его сын Владимир и другие члены рода.
Синодик начал составляться в 1701 г. и продолжал дописываться примерно до 1742-го. Но статьи основных богатых дворянских родов появились в первые годы.
В числе поминальных статей синодика значится 3 близких рода Ляпуновых, которые чтили этот монастырь, их представители проживали поблизости.
Открытием синодика стала поминальная роспись членов рода царевича Сибирского Василия Алексеевича. Находка стала неожиданностью. Сведения о земельной собственности царевича в окрестностях монастыря ранее не были широко известны.
Как в небольшом и достаточно удалённом от крупных городов монастыре появилась роспись потомков бывшего властителя Сибири Кучума? После нескольких военных поражений от казачьего атамана Ермака Тимофеевича и занятия им столицы ханства Сибирь (Кашлык) Кучум ещё долго воевал, потерпел поражение в сражении с отрядом письменного головы Андрея Воейкова, потерял власть над Сибирью и умер в степях. Его жён и детей торжественно привезли в Москву. Царь сохранил за ними высокие звания членов царской семьи (царевичей) и осыпал милостями. С тех пор потомки Кучума жили в столице и стали служить русскому царю.
Как Грушецкие связали потомков Кучума с Романовыми
Молодой царь Фёдор Алексеевич, едва вступая в возраст зрелости, стал быстро проявлять свою независимость от опеки бояр. И жениться он решил по любви и совету своих друзей на представительнице незнатной семьи смоленского дворянина польского происхождения – дочери Семёна Грушецкого Агафье.
Для всех Грушецких настал звёздный час. После царской свадьбы, состоявшейся в 1680 году, на них посыпались милости, в т.ч. боярские звания и земельные владения. Боярами стали называться родители невесты: Семён Фёдорович и Мария Матвеевна (иногда ошибочно писалась Ивановной*). «Боярыня Мария» заняла знатное положение при дворе. В числе пожалованных лично ей царём было несколько поместий под Москвой, а также в Шацком уезде «полсела Сасово с деревнями Вялсы и Мордвиново» и в Рязанском уезде село Дегтяное. Успенский Оболочинский монастырь располагался всего в 5 км юго-западнее Дегтяного.
Возвышение Грушецких сделало завидными невестами двух сестёр Агафьи. На одной из них, Анне, вскоре женился царевич Сибирский Василий Алексеевич, приблизившись таким образом и к царской семье.
В июле 1681 г. Агафья родила царю сына, но на третий день скончалась от родовой горячки, ещё через неделю умер и ребёнок. Современники сообщали о том, что эти события очень повлияли на здоровье царя, он сильно скорбел, что не помешало ему через 7 месяцев жениться на другой. Бывшая тёща, боярыня Мария, лишилась сразу всех постов при дворе. Начиная с 1683-го, все пожалованные царём имения она стала передавать или продавать второму зятю — Василию Алексеевичу, царевичу Сибирскому: в 1683 – рязанские имения, в 1688 – подмосковные. Мария Грушецкая скончалась монахиней в 1690 году и была похоронена в московском Вознесенском монастыре.*
О владельцах села Дегтяного
Предшествующую историю владения Дегтяным можно приблизительно отследить со времени воцарения династии Романовых. Ценность села, расположенного на Оке, в ближайшей округе бывшей столицы княжества очевидна. Вероятно, после изгнания поляков из Москвы и возведения на престол Михаила Романова в 1613 году Дегтяное получил во владение самый влиятельный из оставшихся в живых и около новой власти руководитель Первого ополчения – князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой. Из трёх главных лиц этого ополчения Прокопий Ляпунов был убит, Иван Заруцкий подался в разбойники. Князь Трубецкой был назван новой властью «спасителем Отечества» и пожалован огромными областями земель, а также более мелкими, но богатыми, владениями в разных частях страны. Среди них было Дегтяное в непосредственном соседстве с землями потомков руководителя ополчения Прокопия Ляпунова в Старорязанском стане. Вероятно, после смерти князя, оставшегося бездетным, в 1625 имение перешло к его второй жене Анне Васильевне. За ней оно оставалось примерно до конца 1620-х.
Приблизительно с 1628 или 1630 имение, по-видимому, в связи со смертью вдовы Трубецкой и отсутствием потомков, стало выморочным, вернулось в число дворцовых сёл и было пожаловано князю Алексею Михайловичу Львову. Львов владел им до своей смерти в 1653 (по другим источникам в 1656) году. Но и у него после 4-х жён детей не было. Для промежутка с 1656 по 1681 владельцы Дегтяного пока нам не известны.
Дегтяное оставалось за царевичем Сибирским Василием Алексеевичем с 1683 по 1718, когда для него самого настали чёрные времена. Это владение отражено в том числе в переписной книге 1709 года. Во время царской опалы все поместья были отобраны и вернулись приблизительно в 1727 году.
Связи потомков Кучума через Долгоруковых с Ляпуновыми
Другим браком Сибирские царевичи стали связаны с родом Долгоруковых. Брат царевича Василия Дмитрий Алексеевич был женат на Ксении Владимировне (в девичестве Долгоруковой), правнучке Прокопия Ляпунова и внучке его младшего сына Льва. В те времена родовые связи имели большое значение, их придерживались, ими пользовались для достижения положения в обществе, должностей и денег. Всех носителей той же фамилии, несмотря на дальнее родство, а также родственников породнившихся через браки семей (представители таких семей считали друг друга «свойственниками») всё равно почитали своими. Таким образом, царевичи Сибирские находились «в свойстве» с Долгоруковыми и Ляпуновыми.
Позднее, в начале 1730-х, сын царевича Василия Алексеевича Сергей женился на Анастасии Михайловне Долгоруковой. Связи между родами ещё более укрепились.
Ляпуновы ещё раньше царевичей Сибирских стали заключать супружеские союзы с Долгоруковыми. После возвышения Прокопия и его гибели, до начала XVIII века, это случалось трижды. Итогом одного из таких союзов стал переход в 1708 году ляпуновской вотчины в Исадах к роду Долгоруковых после свадьбы Агафьи Лукиничны Ляпуновой и Ивана Ивановича Долгорукова. Мужская линия от Прокопия Ляпунова пресеклась на его внуке Луке. Между кланами Ляпуновых и Долгоруковых установились многочисленные прочные связи. Где один брак, там и целый ряд тянется.
В окрестностях Оболочинского монастыря царевичи Сибирские были непосредственными соседями с Ляпуновыми, а с 1708 – Долгоруковым Иваном Ивановичем. Обе семьи были жертвователями, содержали Оболочинский монастырь!
Дело царевича Алексея
Царевич Алексей. (Худ. Ф.К. Бернард.)
Все помнят о том, что Пётр I или заморил в тюремном застенке, или прямо приказал казнить своего старшего сына царевича Алексея. Алексей воспитывался не теми воспитателями, придерживался отличных от отца взглядов на жизнь, чурался многих реформ Петра I и во многом, наоборот, поддерживал старинный уклад, собственный путь России. Царь заточил мать Алексея в монастырь против её воли, чтобы жениться на иностранке с туманным прошлым. Гнев царя против сына увеличился с появлением наследника от новой жены. Пётр доходил до угроз расправы над Алексеем, поводом для которых было нежелание и неспособность сына с неистовством отца участвовать в продвижении государственных дел. Алексей был с детства запуган, труслив, нерешителен и, вследствие этого, склонен к подлости и наветам. Несмотря на это, многие несогласные с деяниями Петра I не исключали, что Алексей может стать наследником, собирались вокруг него и общались между собой. Многие члены этого кружка деятельно участвовали в реформах Петра, но в то же время выстраивали отношения с Алексеем, давали ему советы, втирались в доверие на всякий случай.
Долгоруков Василий Владимирович. (Худ. Г.-Х. Грот.)
Затем последовал побег Алексея за границу и возвращение его царскими посланцами. Обманами и обещаниями отеческой милости его заманили в Россию, где он сразу же попал в тюремные застенки, началось царское следствие. Сначала его морально ломали, а ближе к концу применили и физические пытки. Алексей сам много рассказывал, стараясь отвести от себя любое обвинение, отрицать самое очевидное в своих поступках, всё, что знал и не знал, придумывал многое на ходу. Выдал всех, кто с ним общался, многих оклеветав выдумками. По делу царевича Алексея были схвачены и подвергнуты пыткам самые влиятельные люди. Среди них оказались генерал-фельдмаршал Василий Владимирович Долгоруков (двоюродный брат владельца Исад Ивана Ивановича Долгорукова) и царевич Сибирский Василий Алексеевич.
Царевич Сибирский Василий был виновен в том, что отправлял царевичу Алексею Петровичу несколько писем. Алексей заявил, что Василию была известна его переписка с русскими за границей, которые способствовали его побегу. Доверенный человек Алексея, также находившийся под следствием, заявил, что сибирский царевич знал о побеге Алексея и хвалил его, а также «взял у несчастного Алексея Петровича на сохранение червонцы и утверждал, что духовник царевича протопоп Егор повенчал царевича с предметом его увлечения Ефросиньей».**
Царевич Сибирский Василий был схвачен. Его избивали и подвешивали на дыбе, но он упорно отрицал все наговоры и ни в чём не сознался. Лица, проводившие следствие, постановили «учинить его свободным, a где ему жить, о том великий государь укажет». Пётр I своим указом 24 марта 1718 сослал царевича Василия в Архангельск. О его жизни в Архангельске современники писали противоположные вещи. Те, кто надеялся заслужить расположение государя, лили на него грязь и сообщали о том, что он якобы стрелял там по куполам церквей, сокрушался, что его предки потеряли власть в Сибири, а иначе был бы он там правителем. В то же время есть сведения об участии его в обновлении местных церквей. Доносы на Василия возымели некоторые последствия. Царевичу, его братьям и потомкам запрещено было впредь именоваться царевичами, но только князьями Сибирскими, дабы обезопасить царские права на Сибирь от притязаний представителей этой семьи.
Царевич Василий Алексеевич был прощён, вероятно, как и Долгоруков, после коронации Екатерины I. После воцарения Петра II – сына казнённого Алексея Петровича, ранее отобранные имения вернулись Сибирским.
Запись рода царевича Василия Сибирского сделана в синодике Оболочинского монастыря, вероятно, между 1701 и 1709 годами, до начала царской опалы. Дегтяное принадлежало в то время царевичу, который, судя по посещению им или его близкими монастыря, бывал там и чтил его. Среди поминавшихся за упокой можно достаточно достоверно выявить тёщу Василия «боярыню Марию» (ум. 1690), брата Григория Алексеевича (ум. 1685), жену Григория Анну (ум. 1688). В то же время синодик упоминает имена некоторых людей как живущих. Любопытно, что среди них нет жены Василия Анны Семёновны. Имя самого Василия стоит уже само по себе в заглавии статьи, следовательно, он был жив. Нет вообще упоминаний об их сыновьях Якове (род. 1709), Сергее (род. 1710) и Фёдоре (род. 1717). Это свидетельствует о том, что они ещё не родились.
Семья царевича во время его архангельской ссылки пребывала вместе с ним. Но возвращение в Дегтяное было. Есть вероятность, что в утраченном некрополе Оболочинского монастыря рядом с Ляпуновыми были и могилы родных царевича Сибирского Василия Алексеевича. Может быть, и сам царевич похоронен там. Не случайно ведь он или его близкие завещали вечное поминовение членов его рода в храмах именно этого монастыря.
Писцовые книги XVI-XVII века — одни самых древних источников знаний об окрестностях Старой Рязани, они дают описания земельных владений, рек и озёр, названий многих урочищ и другие описания окрестностей села Исады. Большая часть этих названий прошла через века и сохранилась до сих пор. Основной задачей описаний было установить и закрепить размеры земельных владений, полей, лугов, рыбных и бортных мест для правильного и законного наделения ими владельцев, для закрепления пожалований дворянам, поместий и вотчин монастырям. Налоги в царскую казну в то время платились в зависимости от размера земельных угодий, в первую очередь пахотной земли. Но качество угодий везде было различным, государству трудно стало справляться с уловками налогоплательщиков, которые старались скрыть свои доходы. С 1630-х годов начались реформы, переводившие налогообложение на новую основу, расчётной единицей которой стал двор (дом с прочими хозяйственными постройками) тяглового, подвластного своим господам, населения. С каждого тяглового двора положено было платить налоги. Немного позднее дошла очередь до подушного (поголовного) обложения этого населения. Реформы продолжились в 1670-х годах. Задачей новых переписных книг был учёт количества дворов, в которых проживали крестьяне и бобыли. Они перечисляли состав только мужской части подворий, вплоть до полугодовалых мальчиков, женская налогом не облагалась.
Если с крестьянами более-менее всё понятно, то кого называли бобылями — мнения расходятся. В более позднее время бобылём называли в просторечии вконец обедневшего крестьянина, потерявшего свою семью и личный надел земли. Такие люди вынуждены были батрачить у хозяев или нищенствовать. Но исконное значение слова бобыль, видимо, было иным. Они жили как на селе, так и в городах, занимались как земледелием, так и были ремесленниками, мелкими торговцами, часто нанимались на работу. Бобыли платили особый налог (оброк) землевладельцу, называемый «бобыльщиной». Более того, на вновь осваиваемых русским государством землях Поволжья и Предуралья, заселённых финно-угорскими и тюркскими народами, бобылями становились часто представители местного населения, платили ясак (налог с инородцев) и часто переходили в местное служилое (нёсшее военную службу) сословие тептярей. Иными словами, основной чертой бобылей было их положение свободных людей, которые были достаточно бедны и искали источник для своего существования в различных областях, часто связанных с воинской службой.
Переписные книги 1637-1640 гг по владениям Владимира Прокопьевича Ляпунова в Исадах, а затем 1678 года по владениям стольника Луки Владимировича Ляпунова сообщают нам о высокой доле бобыльских дворов относительно крестьянских. Особенностью Исад было то, что они сосредотачивались не на южной, вотчинной (закреплённой за хозяином навсегда и передаваемой по наследству), части села, приближённой к церкви Воскресения Христова, а на поместной (она могла быть изъята у дворянина царём и передана в другие руки), расположенной к северу от Глухого ручейка. Семьи бобылей в Исадах были многочисленны детьми, что не даёт повода считать этих бобылей утратившими семью нищими. На той же части Исад располагались и дворы других землевладельцев, Чевкина и Колтовского, в основном также бобыльские. Мы помним, что Ляпуновы, как и Чевкины с Колтовскими, были потомственными дворянами-воеводами. Прокопий и его сын Владимир, а затем и Лука Владимирович обязаны были снаряжать с собой в боевые походы примерно от 18 до 24 послужильцев (боевых холопов), причём не менее половины этого отряда должны были быть конными. Такое войско могло жить в Исадах и Аргамаково (Руднево), где были все условия для размещения людей, кормовые угодья для животных. В стенах Переяславля (Рязани), на подворье Ляпуновых, содержать их всех было тесновато и накладно. Вполне можно предположить, что свободные люди и даже обедневшие представители старых рязанских боярских родов (дети боярские) могли поступать на службу к Ляпуновым, Чевкиным и Колтовским, заключать договор займа средств — кабалу, лишавшую их взамен личной свободы. Постепенно такие кабальные люди могли отходить от ратных обязанностей, например, за ненадобностью или по немощи и старости. Они переходили в разные времена в пахотные солдаты, черносошные (лично свободные) крестьяне или крестьян-однодворцев, могли уйти на службу митрополиту Рязанскому в монастыри, откуда монахи (чернецы) также привлекались к воинской пограничной, дозорной и станичной службе, наряду с казаками. Ещё позднее, во времена Екатерины II, из черносошных и монастырских часто они становились уже лично зависимыми от помещика крепостными крестьянами.
Относительно исадских крестьян и бобылей нужно заметить, что они часто и в значительном количестве в 1620 — 1670-е годы бежали с земли. Пограничные крепости и казачье сословие были относительно недалеко, начинаясь от Ряжска и уходя в сторону истоков Воронежа. Некоторые источники прямо указывают, куда они бежали — на Дон, пополняя ряды не только городового и станичного, но и вольного донского казачества. Бывшие боевые холопы хорошо знали походную воинскую жизнь и легко могли сняться и уйти в казаки, бросив все обязательства к бывшему господину, особенно в голодные, моровые годы, при упадке хозяйства землевладельца от неурожаев и прочих напастях.
Исследователь времени позднего средневековья на Рязанской земле М.Б.Оленев приводит в своих работах любопытные свидетельства, что на времена налоговых реформ XVII века приходится резкое вытеснение из документов и общественного бытования древних славянских имён, которые заменяются сугубо именами в честь христианских святых. К таким именам относились, например: Безсон, Добрыня, Дружина, Ждан, Замятня, Истома, Меньшик, Милован, Ненаш, Неустрой, Поздняк, Томил, Третьяк и другие. Автор приводит доказательства (не давая им объяснений), что в основном носителями старославянских имён, а также прозвищ были не крестьяне, а бобыли. Судя по всему, имея личную свободу, они также имели большую независимость и устойчивость в обычаях. Это обстоятельство также укрепляет нас в мыслях, что бобыли в старорязанской округе могли являться переходным по своей природе младшим воинским сословием.
Наряду с именами всегда существовали прозвища, которые попадали и в документы. Фамилия закреплялась, как правило, за выдающимся по каким-то причинам или жизненным обстоятельствам человеком. Она выделяла его из сообщества того сословия, к которому он принадлежал. Человек мог быть носителем определённых ценных умений (кузнец, плотник) или происходить из необычной среды (чернец, бывший служитель церковного владыки — архиерея), иметь выдающийся внешний отличительный признак. Но в XVII веке фамилии редко оставались устойчивыми в бедных сословиях. Род, едва начав именоваться по одному из своих выдающихся представителей, мог так же легко потерять прозвище или сменить его на другую «фамилию». (Фамилии, образованные от имени отца или деда стали распространёнными только в XVIII-XIX вв.)
Тем не менее, переписная книга 1678 года донесла до нас пару фамилий, которые бытуют в Исадах и сегодня. Одна из них — Чернецов. Она была достаточно распространённой, т.к. выходцами из чернецов могли быть разные люди в соседних селениях (вспоминаем ближайший к Исадам Оболочинский монастырь). Следовательно, они могли оказаться просто однофамильцами. Пока мы не можем с точностью сказать, что Чернецовы наших дней — потомки живших в Исадах во второй половине XVII века. По сведениям переписной книги 1637-1640 гг, Антон Лукич по прозвищу Чернец, бежал вместе с братом Акимом Лукичом в 1636 году. В книге 1678 года перечислены два двора их четверых сыновей, которые уже назывались все Чернецовыми.
Весьма укоренившейся к тому времени и также распространённой была фамилия Кузнецов. Открытием книги становится прозвище одного из представителей рода Кузнецовых — Ленбина. Оно стало основой одной из сдревнейших исадских фамилий — Лебиных (Лёбиных). Сидор, сын Акинфия, по прозвищу Ленбина был в 1678 году главой своего двора, на котором проживал также его родной брат Ермолай с сыном. У самого Сидора было 3 детей. Женская часть двора была обычно равна мужской. Таким образом, не самый большой двор Сидора состоял примерно из 12 человек.
От чего произошло прозвище и одна из первых наших фамилий? Лен (лён) — это не известное всем растение. Сидор не выделялся бы из числа односельчан тем, что возделывал лён, им занимались все поголовно. Ещё одно значение этого слова почти вышло из употребления, так назывались шейные сухожилия, жилы. Сидор был обладателем жилистой крепкой шеи! Суффикс и окончание слова (-бина) как раз и означает нечто выдающееся, большое. Сходны по своему образованию слова: ложбина и чужбина. И тут обращусь к воспоминаниям своего детства и имени нашего дорогого заслуженного художника Виктора Ивановича Иванова… Как-то очень пытливый и доброй души человек подметил, что на картинах Иванова изображены знаменитые «рязанские затылки», как он их назвал, сильные жилистые и худощавые шеи наших мужиков. Он показал в художественном альбоме картины, и я случайно запомнил это меткое определение на всю жизнь! Совпадение? Но этот внимательный человек был несколько сродни Лёбиным!
Удивительно, что на 1678 год доля крестьянских и бобыльских дворов, у глав которых были фамилии, составляло более половины, 52%. Вот они:
Крестевы
Корелины
Ласины
Королевы
Кузнецовы
Зуборевы (Зубаревы)
Воронины
Владычнины
Паршины
Бродышевы
Замятнины
Мешуровы (Мишуровы)
Чеченевы
Плотниковы
Гуселковы
Истомины
Чернецовы
Шуваевы
Теснины
прозвище Бессонка
прозвище Ленбина (Кузнецов)
Если переписные книги 1637-1640 гг (по Исадам) ранее публиковались исследователями, то публикация книги 1678 года (РГАДА. Ф.1209. Оп.1. Д.13343. Л.646-652об.), видимо, будет первой в нашем прочтении. На благо будущих исследователей!
«В селе в Исадех на церковной земле двор попа Ивана да у него, попа Ивана, во дворе бобыль Фатка Иванов.
Двор попа Харитона да двор дьякона Данилка.
За Лукою Володимеровым сыном Лепуновым в вотчине в селе Исадех крестьянских и бобыльских дворов.
Двор Харлашко Савельев, у него детей: Андрюшко да Евтюшка. У Андрюшки сын Ивашко 5 лет.
Двор бобыль Мишка Иванов, у него 3 пасынка: Калинка да Савка, да Васка Вавиловы дети. Да у него ж племянник Сенька Мамонов, у Сеньки сын Васка. Да у него ж зять Е(гуп)ка Игнатов.
Двор бобыль Юрка да Елисейко, да Митка Антоновы дети. Юрки детей: Мишка да Минька 10 лет. Да у него ж двоюродные братья: Фетька да Демитька Арьтемьевы дети (К)рестевы. Да с ними же, Юрькою, брат их сведеной Зиновейка Давыдов.
Двор Павко Трифанов, у него детей: Левка да Васка. У Левки сын Исайко 2 лет. Да с ним же, с Левкою, двоюродный брат ево Лахтионка Назарьев. У Лахтионки детей: Афонка, Гришка 10 лет, Васка 3 лет.
Двор бобыль Гришка да Еремка Афонасьевы дети. У Гришк(и) детей: Антипка 10 лет, Пронка 3 лет. Да с ним же, Гришкою, пасынок Епифанка Исаев сын. У Еремки Афонасьева детей: Крисанка да Евтюшка, Яшка 9 лет, Сенька 6 лет.
Двор бобыль Панька Василев сын Ласин. У него детей: Яшка да Стенька, да Сафонка 10 лет. Да с ним же племяник ево: Савка да Гришка, да Якушка Большой Демидовы дети. Яшка Меньшой в бегах. Бежал во 174 [1666] года. С ним же, с Панькою, брат ево сведеной Амелька Андреев сын. У него, Амельки, детей: Федотка, Евтюшка 10 лет, Васка 7 лет. У Савки сын Тимошка 6 лет.
Двор бобыль Марчка Семенов. У него детей: Иевка да Макарка. У Иевки сын Стенька 8 лет. У Макарки сын Самошка 3 лет. Да с ним же племянник Васка Игнатьев да Терешка Марков. У Терешки сын Федка 3 лет.
Двор Максимка да Силка Ивановы дети Корелины. У Максимки детей: Кирилка да Ульянка. У Кирилки детей: Анашка 5 лет, Фирска году. У Силки детей: Трушка 8 лет, Елфи(м)ка 4 лет.
Двор Порфенька да Сенька Михайловы дети Меньшога. У Перфилки детей: Фетиска 10 лет, Титка 3 лет. У Сеньки детей: Амелка 13, Ерофейка 10 лет, Пронка полугода. С ними же брат их двоюродной Зеновейка Степанов сын Меньшога. У Зеновейки детей: Фомка 10 лет, Пронька 7 лет. Да с ними ж, Парфенькою да Сенькою, племянники их: Дейка да Давытка, да Антошка Евдокимовы. У Стеньки сын Стенька 8 лет.
Двор бобыль Юрка Семенов да с ним приемыш Серешка Микифоров. У Серешки сын Юрка 2 лет. У Юрки зять ево, Гаврил Григорьев.
Двор бобыль Акиньфейка да Давытка, да Волотка Борисовы дети Королевы. У них зять Пронька Иванов. У Проньки детей: Яшка да Стенька.
Двор крестьянинь Абрамка Никонов сын Королев. У него детей: Яшка 14 лет да Данилка 5 лет, да Тимошка году. Да с ним же племянники: Нестерка да Се(н)ка, да Тараска Пахомовы дети. Да с ним жа брат их сведеной Мамонка Иванов. У Мамонки сын (Ив)ка трёх.
Двор Микитка да Якушка, да Сафрошка, да Петрушка, да Гурка 15 лет, да Фонька 10 лет Борисовы дети Кузнецовы. У Микитки детей: Зотка 3 лет. У Якушки сын Фомка полугоду.
Двор Сидорка – прозвища Ле(н)бина да Ермошка Акинфеевы дети Кузнецовы ж. У Сидорки детей: Мосейка да Васка, да (Я…). У Ермошки сын Минка 3 лет.
Двор Фетка да Елиска, да Митрошка Ивановы дети Воронины. У Фетки сын Гришка. У Елисейки детей: Елфимка да Игнатка, да Силка 12 лет, да Ивашка 7 лет. У Митрошки детей: Епифанка 14 лет да Мартинка 4 лет.
Двор бобыль Гришка да Сенка Самойловы дети. У Гришки зять Фетка Мелент(тьев) да у Фетки сын Зеновейка 2 лет. Да с ними ж брат их двоюр(одной) Ивашка Федоров, у него сын Вакулка.
Двор бобыль Андронка да Фомка Прокофьевы дети Зуборевы. У Андронка зять Аниска Федотов. У Фомки сын Ивашка 12.
Двор бобыль Ивашка да Харитошка, да Панка Ивановы дети. Да с ними ж двоюродные братья: Ивашка Фёдоров, у Ивашки сын Мишка 12 лет да Ивашка 5 лет. Да у Ивашки детей: Сидорка да Стенка, да Стенка ж, да Стенка Меншой 12 лет, да (Ачверч)ка 5 лет, да Арефейка 3 лет. У Сидорки сын Игнатка 2 лет.
Двор бобыль Дениска Макаров да Елфимка Макаров же. У Дениски детей: Абакумка 6 лет да Оска 5 лет, да Фетиска 3 лет. У Елфимка сын Петрушка.
Двор бобыль Ивашка да Гаврилка Кондратьевы дети Бродышевы. У Ивашка детей: Артюшка да Ларка 10 лет. У Гаврилки детей: Артюшка да Мишка 10 лет.
Двор бобыля Кирюшка Васильев. У него детей: Мишка да Кондрашка 9 лет, да Юрка 4 лет, да Сенка году.
Двор бобыль Малофейка Семенов. У него детей: Петрушка да с ним же 2 пасынка: Яшка да Ивашка Дарофеевы дети. У Яшки детей: Панька 8 лет да (Яш)ка 5 лет.
Двор бобыль Афонка Артемьев сын Замятнин. У него детей: Митка 10 лет да Андрюшка 3 лет. Да с ним же, Афонькою, зять ево Антошка Алферьев да племянники: Власка да Федка Пакратьевы дети Замятнины. У Власки детей: Симонка 10 лет, Пронка 3 лет.
Двор бобыль Порамошка да Кузка Мартиновы дети. У Куски сын Ивашка.
Двор Андроша Емельянов сын Владычнин. У него детей: Ивашка да Ивашка ж, да Кирюшка с Лазарка. У Ивашки Болшого сын Панка 8 лет да Ивашка 6 лет.
Двор бобыль Алешка Савелев. У него детей: Васка да Юрка. У Васки детей: Мартинка 8 лет да Федоска 6 лет. У Юрки детей: Филка 8 лет да Кондрашка 3 лет. У него ж, у Алешки, внук Кленка Иванов 8 лет. Да с ним же племянник Матюшка Викулин. У Матюшки детей: Сенка да Акинфейка 10 лет, да Олешка 8 лет. Да у Матюшка ж Викулина племянник ево Абрамка Кондратьев.
Двор бобыль Гришка да Сафонка, да Андрюшка Григорьевы дети Мешуровы. Да у них же племянник К(л)енка Савелев. Да Вка Мишуров же сыном с Тимошью бежали в 171 [1663] году.
Двор бобыль Микишка Яковлев сын Мишуров. У него детей: Венедихтка 12 лет да Рамашка 10 лет. Да с ними ж, Микишкою, брат ево двоюродной Назарка Алексеев. У Назарки детей: Петрушка да Фомка 14 лет, Першка 10 лет, Фролко 2 лет. Да у Назарки ж племянник Артюшка Мартинов. Да с ним же, Микишкою, зять ево Карпушка Васильев. У Карпушки сын Гришка 2 лет.
Двор Екимка да Захарка Ивановы дети Паршина. У Екимки детей: Мартинка да Карпушка 10 лет. У Захарки детей: Сенка да Ютка да Федка 10 лет. У Семки Захарьев сын Ивашка 3 лет. Да с ним же двоюродныя братья: Кирюшка да Ивашка да Дениска Спиридоновы дети Паршина ж. У Кирюшки Сафрошка. Да у них же племянник Антипка Антонов.
Двор Кирюшка Федоров. У него детей: Калинка да Малофейка, да Сафонка, да Матюшка, да Игнатка 10 лет. У Малофейки детей: Кузка 5 лет, Карпушка 3 лет, Стенка году.
Двор бобыль Кленка да Алешка Прокофьевы дети Паршина. У Кленки детей: Петрушка 9 да Мартинка 6 лет, да Акинфейка 3 лет. У Алешки сын Ивашка полугоду.
Двор бобыль Андрюшка Иванов да у него ж племянники: Сенка да Васка, да Михейка 9 лет Сидоровы дети.
Двор бобыль Дарофейка Кондратьев. У него детей: Микитка да Ивашка. У Микитки детей: Гурка 5 лет да Антошка году. А Ивашки сын Аничка 2 лет. У Дарофейки племянник Дронка Елистратов. У Дронки детей: Елфимка 8 лет да Панка 4 лет.
Двор бобыль Карпушка да Елисейка Купреяновы дети. У Карпушки детей: Афонка да Якушка 4 лет. Да у Елисейки сын Петрушка. Да у них же брат их Костка Алексеев. У Костки детей: Алешка 7 лет да Самошка полугоду. У Карпушки пасынок Парфенка Федоров.
Двор бобыль Селиверстка да Гаврилка Козмины дети. У Селиверстки детей: Андрюшка да Митка, да Васка, да Харитонка 12 лет.
Двор бобыль Пронка Савелев сын Чеченев. У него детей: Фолимошка 12 лет да Ивашка 8 лет. Да у него ж племянники: Фектистка да Кондрашка, да Юрка 12 лет Филиповы дети, да у него ж Федка да Оска Петровы дети.
Двор бобыль Данилка да Анцифорка Семеновы дети Плотниковы. У Данилки сын Игнатка, у Анцифорки сын Пронка да Наумка.
Двор бобыль Микитка да Евтифейка Филиповы дети Гуселковы. У Микитки детей: Левка да Арефейка 8 лет, да Якушка 6 лет. У Евтюшки детей: Максимка да Викулка. Да у него ж, Евтюшки, пасынок Алимпейка Трифонов.
Двор бобыль Марчка да Ивашка Ивановы дети Истомина. У Ивашки детей: Сафронка 10 лет да Юрка году. У Марчки зять Гришка Филатов. У Гришки детей: Пронка 5 лет да Митка полугоду. Да у них же двоюродной брат Фочка Леонтьев сын Истомин.
Двор бобыль Ивашка Фомин. У него детей: Костин да Ивашка 10 лет.
Двор Елфимка Анофреев сын, прозвище Бессонка. У него брат Левка Андреев. (У емел) сын Абакумка да у него ж, Елфимки, пасынок Гурка да Костентинка, да Анисимка Остафевы дети. У Левки детей: Тимошка да Рамашка 7 лет. Да у него ж племянник Ивашка Степанов 15 лет.
Двор бобыль Гурка Алексеев да Якушка, да Ермошка, да Петрушка Савелевы дети. У Гурки зять Евстейка Устинов. У Якушки детей: Андрюшка 10 лет да Антошка 6 лет.
Двор бобыль Стенка Дементьев. У него детей: Карпушка да Ермошка. У Карпушки детей: Сенка 8 лет да Еремка 6 лет. Да Мишка, да Юрка Евфремовы дети. Да у него ж зять Панка Карпов. У Панки детей: Артюшка 10 лет да Ларка 6 лет.
Двор бобыль Андрюшка Васильев. У него сын Карпушка году. У него ж племянник Овросимка Иванов. Да у него ж зять Титка Павлов.
Двор бобыль Ивашка да Кирюшка Антоновы дети Чарнецовы. У Ивашки детей: Мишка 5 лет да Де(м)ка 2 лет. У Кирюшки сын Гришка 4 лет. Да у них же брат сведеной Федка Степанов. Да у него ж племянники: Ивашка Авдокимов.
Двор бобыль Сенка да Сидорка Екимовы дети Чернецовы. У Сенки детей: Ивашка да Петрушка. У Сидорки сын Кленка 3 лет. Да у них же племянник Фодейка Фомин полугоду, да Титка, да Микитка 30 лет, да Ивашка 8 лет Крисанфовы дети.
Двор бобыль Меркушка Иванов сын Шуваев. У него детей: Ивашка да Бориска 8 лет, да зять Микитка Максимов.
Двор бобыль Ларка Яковлев сын Теснин. У него детей: Гришка да Архипка, да племянник Левка Прокофьев.
11 дворов крестьянских, а людей в них 99 человек, 32 двор бобыльских, а людей в них 257 человек. (Ково) ево за Лукою Лепуновым в селе Исадех в вотчине крестьянских и бобыльских 43 двора, а людей в них 356 человек.»
Крестовоздвиженская церковь в селе Рясы. 1950-е годы. Уничтожена в 1956 году.
Мы получили прекрасный очерк по итогам генеалогических исследований Игоря Кондрашова о происхождении некоторых фамилий села Ряссы. Ранее село называлось Верхними Рясами, т.к. оно располагалось по берегам верхнего течения речки Рясы. В давние времена в низовьях той же речки, неподалёку от Муратово, также была расположена небольшая деревушка, называемая, в отличие от крупного села Верхние Рясы, Нижними Рясами. Позднее Нижние Рясы исчезли, а Верхние в начале XX века слились с соседней деревней Аргамаковой (не путать с одноимённой в приходе села Исад) и стали называться просто Рясами (или Ряссами). Автор исследования ведёт свои корни по материнской линии из Ряс. Но в ходе своих поисков он установил, что его предки были переселены в начале XIX века в Верхние Рясы из Аргамакова (исадского прихода) помещиком Григорием Павловичем Ржевским во время продажи исадского имения Кожиным. Во владении Ржевского тогда находились обширные земли, разбросанные лоскутами в старорязанской округе. Все они достались этому знаменитому владельцу крепостного балета по наследству через несколько поколений по материнским линиям, а изначально они принадлежали ещё Ляпуновым. Затем дочь Луки Владимировича Ляпунова стала Долгоруковой, её дочь стала Мещерской, а её дочь уже Ржевской в замужестве. В это лоскутное одеяло входили наиболее крупные части в приходе исадской церкви (Исады, Аргамаково, Муратово), более мелкие в сёлах Верхние Рясы, Задубровье, деревне Воружка. Поэтому при всех упомянутых землевладельцах то реже, то чаще случались перемещения между этими селениями крестьян, в основном выдаваемых замуж девиц. Но крупных переселений семьями не отмечалось. Из Исад и Аргамакова девиц в Задубровье и Рясы выдавали редко. Между 2-й и 3-й ревизией (переписями населения 1748 и 1761 года) таких случаев было 3 в первое село и 1 во второе. В то же время обратные потоки выдаваемых замуж девиц были значительно мощнее, по 12 невест из Задубровья и Ряс.
Приблизительно в 1810-1811 году Ржевский переселил в Верхние Рясы 2 семьи полностью и третью семью разделил, из неё 1 душу (речь только о мужской части семей) оставил крестьянствовать в Рясах, 2 братьев взял себе в дворовые (к ним были взяты в дворовые ещё 4 человека, по 1 из разных семей) и оставшуюся часть семьи из 3 мужчин переселил в Задубровье. Также ещё одна семья была переселена в д.Воружка. Таким образом, наши селения тесно связаны кровными узами испокон веков.
Кроме того, в Рясах отмечен большой приток переселённых из тверских имений Ржевского, из Торжокского (Новоторжского) уезда. Таковые случаи в Исадах были редки, известны 2 девицы из упомянутого уезда, деревень Далекуши и Свёклиной, выданных замуж в исадском приходе в 1806 году. Обе деревни находились в составе исконного родового имения Ржевских вокруг села Коростково, оно принадлежало ещё деду Григория Павловича, капитану флота Матвею Васильевичу Ржевскому. «Тверской след» в Рясах был более внушительным. Отметим, что село Ряссы являются родиной матери нашего уважаемого художника Виктора Ивановича Иванова, которому исполнится в этом году 100 лет. Теперь дадим слово самому автору исследования.
«За время изучения своей родословной в Рязанском областном архиве накопился достаточный объем информации для помощи в поисках своих предков тем, чьи корни из этого села. Все данные ограничиваются 1899 годом.
Попробуем проследить историю некоторых крестьянских семей села Рясс. В исповедальной росписи за 1899 год встречаются следующие фамилии (некоторые из них менялись время от времени) крестьян.
Алексахин (Меркашев)
Амелькин
Барыкин
Белобородов
Башкиров (ФИЛИН)
Бирюков
Бобров
Боронина
Буняшин
Буробин
Вальков
Гусев (Гуськов)
Дрынков
Ермаков
Жунов
Журавлев
Зотов
Ионов
Исаева
Истомин
Кирюхин
Лемешов
Летков
Мусатов
Печалин
Попов
Прошкин
Рогозин
Сидоров (Ушанов)
Силин (СЕЛИВАНОВ)
Солодухин
Туляков
Ушанов
Филаткин
Чаругин
Шатков
Всё ниженаписанное является результатом анализа архивных документов и не претендует на истину в последней инстанции.
Алексахины.
По последней ревизии числились за капитаншей Авдонковой Марией Ивановной. Родословная, на данный момент времени, прослеживается до середины 18 века. Фамилия, видимо, образовалась от имени Александра Леонтьева (Леонтьев это не фамилия а отчество, раньше говорили Александр сын Леонтьев) 1740-1808.
Амелькины.
Имеют общих предков с Ионовыми. Происходят из крестьян Тверской губернии. Принадлежали Ржевским. Фамилия взята, вероятно, от имени Емельяна Зосимова (уволен со службы для прокормления матери кантонист, крестьянин, его отец Зосим Иванов рекрут в 1830).
Барыкины.
Появляются в Рясах после 1830 года, когда произошел раздел наследства после смерти Ржевского Григория Павловича (18.10.1763 — 11.05.1830. Действительный камергер, рязанский вице-губернатор).
Дополнение. После изучения метрических книг села Заполья удалось выяснить, что ветка Барыкиных в Рясах — это часть древа Барыкиных из Заполья. Году так в 1849 из Заполья в рясскую семью перевели мальчика 13 лет (младший самый) приемышем, как тогда говорили. Он женился на дочери главы семьи и это стала линия рясских Барыкиных.
Башкировы (они же Филины).
По последней ревизии, числились за капитаншей Авдонковой Марией Ивановной. Появляются в Рясах в 1825 году.
Белобородовы.
Ситуация схожа с Барыкиными. Происходят из Села Заполья.
Бирюковы.
По последней ревизии числились за капитаншей Авдонковой Марией Ивановной. Линия прослеживается на данный момент на начало 19 века.
Бобровы.
Появляются в Рясах относительно недавно. В 1850 году, куплены Авдонковыми из Пронского уезда у Леонтьевых.
Боронины.
1899 году фамилия эта встречается один раз — у вдовы Прасковьи Филипповой Борониной. До этого она была за мужем за Вальковым Семеном. По моей версии они все же были крепостными Ржевских. По метрикам 1869 года встречается некто Боронин Александр Андреев, который, в свою очередь, был переведен Ржевскими из Заполья в 1845 году.
Буняшины.
Старожилы села. Переведены Ржевским Григорием Павловичем из деревни Аргамаковой (после продажи деревни Кожиным) в 1811 году.
Буробины.
Вышли из одного корня с Печалиными. Происходят из крестьян Тверской губернии. В Рясах появились в 1824 году. По последней ревизии за Ржевской Екатериной Соломоновной.
Вальковы.
За Ржевскими. Первое упоминание в ревизской сказке 1834 года. Откуда переведены пока не удалось выяснить. После долгих поисков удалось определить место выхода. И так в ревизской сказке 1834 года после раздела наследства действительного камергера Ржевского Григория Павловича (18.10.1763 — 11.05.1830), Село Рясы перешло его сыну Михаилу Григорьевичу (1795-1856), который, поговаривают, был прототипом всем известного поручика — героя многочисленных анекдотов. Жена его Екатерина Соломоновна в девичестве Мартынова — старшая сестра Николая Соломоновича, противника Лермонтова на его последней дуэли.
В списках крестьян села Ряс появилась семья Тимофея Степанова (его потомки и будут рясские Вальковы). Откуда их барин перевел или купил, данных не было. В окладной книге 1816 и 1834 годов ничего об этом так же не сказано. Попалось мне дело о наследстве (датировано 1830 годом) Григория Павловича Ржевского, где он в своем духовном завещании описывает все свое имущество и владения, что кому достанется и т д. Почерк там еще тот, пару раз я брался прочитать сей документ, но все никак до конца не мог осилить. Пришлось набраться терпения, так как это один из немногих документов, который мог навести, хотя бы задать, направление поиска.
Под 16 пунктом идет следующая запись: «Да без земли купленных мною с аукционного торга в Рязанском Губернском правлении и поданной из Рязанской Гражданской Палаты в 1829 году шесть душ мужского пола Спасского Узда села ИНЯКИНО».
Дальше дело техники. Место выхода — село ИНЯКИНО Спасского уезда Рязанской губернии. инякинские и рясские Вальковы имеют общего предка. Примечательно, что у крепостных фамилии зачастую не указывали в ревизских сказках и метрических книгах, а вот она, получается, была и одна на семью.
Гусевы (они же Гуськовы).
В Рясах прослеживаются до 1825 года. В 1858 году за Авдонковыми. Тут надо уточнить, что один из зятьев Гусевых взял, как бы сейчас сказали, фамилию жены, хотя сам он родом из Разбердеева, так что поиски по этой мужской линии могут увести хотя и в не далекую, но все же, другую местность.
Дрынковы.
Одна семья в 1899 году, глава семьи Александр Трофимов (1830 — 1900), отставной солдат.
Ермаковы, Чаругины, Гришины, Филаткины.
Из крепостных помещиков Ржевских.
Почему вместе? Все эти четыре рода имеют одного общего предка — Максима Фёдорова (1737-1812). Впоследствии от его внуков: Ермолая — пошли Ермаковы, Марея — Чаругины, Григория — Гришины, Филата — Филаткины. Одни из старожилов села, появляются в записях исповедальных росписей за 1747 год.
Жуновы.
Из крепостных Ржевских. Основатель рода Никифор Иванов родился в Аргамаково где-то в 1747 году и был подкинут, женился в 15 лет на племяннице своего приемного отца. Фамилия была изначально Жужуновы, потом, видимо, убрали лишний слог.
Журавлевы.
Из крепостных Ржевских. Переведены из Заполья в 1848 году.
Зотовы.
Из крепостных Ржевских. Основатель рода — Зот Кириллов (1803 — 1882) переведен со своим дядей Дмитрием Борисовым в Рясы из Аргамаково в 1811 году. По моей версии (притянута за уши, возможно) Зот Кириллов — сын Кирила Никифорова из рода Жуновых. Поиск Зота по сказкам Аргамаково за 1795 и 1811 года результата не дал. А вот женой Дмитрия Борисова была Прасковья Никифорова из Верхних Ряс, она же — сестра Кирила Никифорова. Возможно, что в ревизских сказках племянниками называли только по мужской линии. Вот, Зот — племянник Прасковьи, стал племянником её мужа Дмитрия. Для уточнения ответа на этот вопрос надо смотреть метрические книги за соответствующий период.
Ионовы.
Из крепостных Ржевских. В Рясах с 1824 года. Переведены Григорием Павловичем Ржевским из Тверской губернии. Фамилия, видимо, происходит от имени Иона (Иова) Иванова (1779-1833).
Исаевы.
Из крепостных Ржевских. С такой фамилией прослеживаются две не родственные между собой ветки. Первая происходит от общего предка с Жуновыми, основателем можно считать Исая Кириллова (1799-1880). Дальше, по моим исследованиям, прямая мужская линия заканчивается на сыне Исая — Иване (1830-1887), его дочь Акулина Иванова выходит замуж, и их дети по мужской линии впоследствии будут носить фамилию Исаевы.
Вторая (также из крепостных Ржевских) происходит от Исая Артамонова (переведен из Михалей в 1838 году).
Истомины.
Из мещан. В 1899 году в селе есть две семьи с такой фамилией (еще одна в Стерлигово), числятся как «рязанские мещане».
Кирюхины.
Из крепостных Ржевских. Общий предок с Прошкиными. Переведены из Тверской губернии в 1820 году. Фамилия, скорее всего, происходит от имени Кирилла Степанова (1801-1857).
Лемешовы (Лемешевы).
Из крепостных Ржевских. Переведены Григорием Павловичем Ржевским в 1815 году из Тверской губернии, Новоторжского уезда, сельца Коросткова. Линия по Тверской губернии прослеживается до начала 17 века, в писцовой книге 1646 года (РГАДА, ф.1209, опись 1, дело 372, «Переписная книга г.Ржева и Ржевского уезда переписи Я.И. Загряжского») записано так: «За Петром Андреевым сыном Нащокиным старое его поместье сельцо Коростково а в нём двор помещичий да тут жа в сельце двор… во дворе Старинные Кабальные люди Бориска да Гришка Онтипиевы дети прозвища Хохловы. У Бориски дети Мишка да Якимка, а у Гришки детей: Игнашко да Гараско, да Ромашко.» Кабальные люди – те, кто, по современным меркам, взяли в долг и вовремя не отдали, впоследствии стали крепостными.* Прозвище Хохловы указывает, видимо, на их происхождение с Украины.
Летковы (в современности Ледковы).
Из крепостных Ржевских. Переведены в Рясы из Исад в 1811 году.
Мусатовы.
Из дворовых помещиков Эртовых. По сказке 1858 года за Авдонковыми. В Рясах упоминаются (по тем документам, что я смотрел) с 1825 года.
Печалины.
Из крепостных Ржевских. Смотри информацию по Буробиным. Переведены из Заполья в 1824 году, а туда, в свою очередь, попали из Тверской губернии, Новоторжского уезда, деревни Свеклиной. Разделение семей произошло где-то в 1850-х годах.
Поповы.
Происходят из спасских мещан. В 1899 году в селе четыре семьи с такой фамилией.
Прошкины.
Из крепостных Ржевских. Общий предок с Кирюхиными. Переведены из Тверской губернии, Новоторжского уезда, деревни Далекуши в 1820 году в Заполье, а в 1824 году попадают уже в Рясы. Основателем фамилии можно назвать Прокофия (Прохора) Степанова (1800-1859).
Рогозины (Разины или Рогулины).
В 1899 году значится только один человек с такой фамилией — вдова Марфа Степанова (из рода Алексахиных). Муж ее Григорий Иродионов (1842-1898), похоже, был из дворовых господ Авдонковых.
Сидоровы.
Из крепостных Авдонковых (по 10-й Ревизии). Общий предок с Ушановыми. Хотя, ради справедливости, надо сказать, что в метрических книгах фамилия у одних и тех же людей записывалась то Сидоров, то Ушанов. Сделаем все же некоторое разделение.
Основателем фамилии можно считать Иосифа (Осипа) Сидорова (1815-1894). Отец его Сидор Ефимов имел еще одного сына — Харлампия (1804 — 1869), от которого как бы пошла ветка Ушановых. В ревизских сказках 1811 года числятся за девицей Александрой Николаевой дочерью Нестеровой.
Силины (Селивановы).
Из крепостных Ржевских. Вместе с Лемешовыми переведены из Тверской губернии в 1815 году, первоначально во вновь заселенную деревню Григорьевское, затем уже в Верхние Рясы. Фамилия взята, видимо, от имени Сила (Селивана) Иванова (1791-1850), как раз он со своим отцом Иваном Афанасьевым (1766-1815) и братом Михаилом были переведены в Рязанскую губернию. По Тверской губернии линия прослеживается до начала 18 века. Косвенно подтверждается общий предок с Лемешовыми.
Солодухины (Савельевы).
Из крепостных Ржевских. Старожилы села. Семейную линию можно проследить до 1745 года. Фамилия, скорее всего, образована от имени Савелия Андреева (1817-1898). В исповедке 1899 года было три семьи Солодухиных.
Туляковы.
Из крепостных господ Авдонковых (по сказке 1858 года). Основателем рода можно считать Никифора Андреева (1837-1893). Дальше него линию проследить будет довольно трудно, так как в сказке 1858 года и исповедке 1844 года указан приёмышем, а значит, надо «копать» метрические книги.
Ушановы.
Смотрите Сидоровых.
Филаткины.
Смотрите Ермаковых.
Чаругины.
Смотрите Ермаковых.
Шатковы (Шашновы).
Из крепостных Ржевских. Тут некоторая запутанность. В 1899 году есть некоторая вдова Шаткова Екатерина Михайловна, муж ее из рода Гришиных — Яков Григорьев (1825-1883), сын их Федор Яковлевич как бы должен быть Гришин, а в метриках указывается как Шатков (или Шашнов). Может быть, после отмены крепостного права, с разделом имущества решили поменять фамилию, остаётся только догадываться.
Вот такая, вкратце, история фамилий жителей села Рясс, указанных в исповедальной росписи Крестовоздвиженской церкви за 1899 год.»
* — Кабальными назывались договоры, по которым лично свободные (вольные) люди поступали на службу к богатым землевладельцам, дворян или боярам, получая за это некоторую денежную сумму. Условием, обеспечивающим возврат суммы был отказ от личной свободы и выполнение определённых работ на господина. В добровольную кабалу могли вступить не только вольные крестьяне, но и обедневший дворянин или сын боярский часто нанимался в боевые холопы к дворянину, беря обязанности несения вместе с ним воинской службы в походах. Полученные от господина деньги он тратил на закупку оружия и доспехов, коня. В обязанностях дворянина было привести на воинский сбор с каждых 100 четвертей имевшейся у него в окладе земли не менеен 1 конного и 1 пешего послужильца (боевого холопа). По истечению определённого кабалой срока получивший деньги обязан был их вернуть и возвращал свои права вольного человека. Последнее право было отменено при Борисе Годунове. Зачастую кабальные люди не могли выкупить себя обратно и становились пашенными солдатами, затем крепостными крестьянами.
Те, кто внимательно читал книгу «Исады — рождённые в плеске волн«, конечно, помнят пастушка Казимирку из «литовского» полона, привезённого с войны после Андрусовского перемирия в малолетнем возрасте Лукой Владимировичем Ляпуновым, крещёного в Исадах по православному обряду и названного «Феткой». Проживал он до начала той войны в Смоленском уезде, что был тогда под властью Речи Посполитой. Казимирка, живший с семьёй у польского пана, был первоначально крещён католиком. Вероятно, его родители погибли, а подобрал его один из послужильцев, или, как их называли, «боевых холопов», нашего воеводы Митька Лазарев сын по прозвищу Болош с товарищами. В те времена каждый дворянин обязан был явиться к любому боевому походу сам в полном оружии, на коне, с припасами, а кроме того, привести с собой вооружённых и обозных послужильцев не менее, чем одного конного и одного обозного с каждых 100 четвертей земли своего поместного оклада. Дворяне получали за свою пожизненную воинскую службу не деньги, а надел земли с селениями и живущими в них крестьянами, называемый поместьем. Лука Ляпунов к концу войны имел оклад в 1120 четвертей, следовательно, при нём обязан был находиться конный отряд не менее, чем в 11 конных воинов и столько же пеших, включая людей, находящихся при обозе и занятых обустройством воинского быта. Если дворянин провинился, не явился на военный сбор, поместье царь мог отобрать. Поместье не могло передаваться по наследству, но наследник имел право его получить после ухода на покой или смерти отца в первоочередном порядке, если служил сам, но только в пределах своего поместного оклада (заработной платы, по-нынешнему). За особые заслуги царь мог пожаловать поместье в вотчину, которая уже принадлежала всем наследникам служилого человека.
Боевые холопы «в тегиляях и шапках железных».
К началу войны за возвращение утраченных во время Смуты Смоленска и Северских земель в 1654 году часть Исад уже была в вотчине Луки Ляпунова. В 1613 году, после венчания на царство первого из Романовых, Михаила Фёдоровича, Владимир Прокопьевич Ляпунов получил эту часть в вотчинное владение за заслуги своего великого отца и своё участие рядом с ним в воинских делах. Их воинскими трудами была спасена России как государство. Остальная часть Исад, а также Аргамаково (Руднево) были поделены у Владимира с другими именитыми дворянами: Чевкиным, Колтовским, Кругликовым. Как тогда говорили, земли находились «в жеребьях» (долях) с ними на условиях поместного владения. Столичный чиновник, подключник Кормового дворца, Прохор Кругликов значился одним из землевладельцев в Аргамаково ещё в 1646 году, позднее его владения переходят к Ляпунову. Лука Владимирович увеличил свою вотчинную часть на исадских землях, её граница с поместной землёй прошла по оврагу Глухого ручейка (вотчинная лежала от него в сторону церкви). Это название с веками было утрачено, но оно достаточно надёжно узнаётся в ручье, бегущем под Дёминой горой и выходящем на Болото (в окскую пойму) под поздним названием Карасёвой речки (по фамилии нескольких семей Карасёвых, проживавших в этом месте. Также полностью стала вотчинной земля деревни Аргамаково (Руднево). Об этом пожаловании царя Алексея Михайловича сообщает прочитанный несколько лет назад в Архиве древних актов (РГАДА) документ 1668 года.
Недавно мы рассказывали о случайно обнаруженной поминальной книге (синодике) Оболочинского монастыря. Там были перечислены несколько родовых кланов Ляпуновых, в том числе Луки Владимировича и его дяди Льва Прокопьевича. В синодике был приведён любопытный перечень битв при различных городах с поляками, турками, немцами, в которых явно участвовал кто-то из тех, чей род был размещён в синодике. Тот список в значительной своей части великолепно ложился на послужной список сражений Льва Прокопьевича. Но Лука Владимирович и Лев Прокопьевич оба были участниками Русско-Польской войны 1654-1667 гг, хотя находились в разных полках и в разных местах боевых действий. Под Смоленском они были оба, но во взятии города участие принимал Лев. Если сравнить прочие города, перечисляемые в жалованной грамоте, пройденные Лукой Владимировичем походами той войны, будет понятно, что мы не ошиблись. Они отличаются от городов синодика: Смоленск, Вильна, Брест. В упомянутой выше книге коротко описан подвиг Луки Владимировича, стоявшего с своим полком в 1658 году в Полоцке, когда он поспешил на выручку и спас от разгрома шедший к нему из Смоленска русский отряд, который подвергся нападению польских войск. Такие люди возвращали стране коренные русские земли. Об их самоотверженности и доблести, а также особенностях законодательства того времени повествует жалованная грамота. Боевые холопы Ляпуновых наверняка проживали в Исадах, как и на его городском подворье Переяславля-Рязанского, к ним мы ещё не раз вернёмся.
(Божиею милостию), мы, великий государь, царь и великий князь Алексий Михайлович, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержец, по своему царскому (милосердному) усмотрению пожаловал стольника нашего Луку Владимировича Ляпунова за его к нам, великому государю, царю и великому князю Алексию Михайловичу, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержцу и к нашим государским благородным чадом: благоверному царевичу и великому князю Алексию Алексиевичу и благоверному царевичу и великому князю Симеону Алексиевичу, благоверному царевичу и великому князю Иоанну Алексиевичу, и к великому Московскому государству многую службу, которая всчалась в прошлом в (1654) году*, после Поляновского докончания**, что было во многих разрушительных письмах вечному миру противенство учинено. И за те досадительства, за Божию помощью и надежды христианския, Пресвятые Богородицы молитвою, взяв непобедимое оружие – Святый Непобедимый Крест Господень, мы, великий государь, царь и великий князь Алексий Михайлович, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержец, сво(е)ю государскою особою, с царевичи, которые служат нам, великому государю, в Московском государстве, с Грузинским, и с Касимовским, и с Сибирским, и с боляры нашими и воеводы, и со многими нашими людьми на польское и на литовское ходили. И Смоленск, и Вильну, и Брест, и иные многие городы в Литве и на Белой России поимали, и Коруны Польския, и Княжества Литовскаго в дальних местах и походах великое одоление учинилось.
И в прошлом в (1667) году, января в 20 день, милостию того всесильного Бога и заступлением надежды христианския Пресвятые Богородицы, и силою Честнаго и Животворящего Креста Господня, и молитвами московских чудотворцев Петра и Алексия, и Ионы, и Филиппа к нашим, великого государя, царя и великого князя Алексия Михайловича, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержца, и детей наших государских, благоверного царевича и великого князя Алексия Алексиевича и благоверного царевича и великого князя Симеона Алексиевича, благоверного царевича и великого князя Иоанна Алексиевича, счастьем, будучи на съездех, великие и полномощные послы, болярин наш и наместник Шацкой Афанасий Лаврентиевич Ордин-Нащокин, с товарищи, с польскими и литовскими послы и комиссары договор учинили на перемирие на 13 лет и на 6 месяцев.*** А в те перемирные лета, за Божиею помощью, нам, великому государю, нашему царскому величеству, с братом нашим, с великим государем, с его королевским величеством, искать вечного миру, и в надежду того, во всякой помочи государственной против бусурман союз учинили.
А завоёванного за нами, великим государем, княжество Смоленское и Украина по Днепр, а уступили в сторону королевского величества по Двине реке все городы до Лифлянт, и договорную запись о чём вер(н)у учинили, к нам, великому государю, к Москве привезли. И мы, великий государь, царь и великий князь Алексий Михайлович, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержец, за те службы, которые с начала в нашем, великого государя, царственном, с благодарением всесильного Бога, в походе были и во все лета той войны с полки, в розных походах многое одоление над противными славне по всему свету показали, пожаловали его, стольника нашего Луку Ляпунова, похваляя его службу, промыслы и храбрость в роды и роды, с поместного его окладу, с (1120) четвертей, из его, Лукина, поместья в вотчину в Рязанском уезде, в Старорязанском стану жеребья села Исад на реке на Оке да деревнею Аргамаковым, Руднева тож, без жеребья. А по книгам письма и меры князя Василья Вяземского да подьячего Ивана Ковелина (1637) и (1638), и (1639), и по даче (1655), и по окладным книгам Переславля Рязанского, и осадного головы Михаила Колочова (1658), в том Луки Ляпунова поместье, в жеребею села Исад, написано пашни 92 четверти, а деревне Аргамакове, Руднева тож, без жеребья по тем же книгам письма и меры князя Василья Вяземского да подьячего Ивана Ковелина (1638) и (1637) написано пашни 134 четверти. Всего Луке Ляпунову в вотчину 200 четвертей в поле, а в дву по тому ж. И перешли сверх его окладу за вотчиною дачей с деревнею Аргамакова, Руднева тож, без жеребья 26 четвертей в поле, а в дву по тому ж. И теми перехожими четвертями владеть ему, Луке, в поместье.
И на ту вотчину велели есма дать сию нашу царскую жалованную грамоту, за нашею царскою красною печатью, и по нашему, великого государя, царя и великого князя Алексия Михайловича, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержца, царскому жалованию, та вотчина ему, стольнику нашему, Луке Ляпунову, и его детем, и внучатом, и правнучатом в роды их неподвижно, чтоб наше царское жалованье и их великое дородство и храбрая служба за Веру и за нас, великого государя, и за своё Отечество стояли мужественно. А в той вотчине он, стольник наш Лука Ляпунов, и дети его, и внучата, и правнучата, по нашему царскому жалованию, вольны и продать, и заложить, и в придание дать, а в монастыри той вотчины по душе не отдать. А будет, продаст в чужой род, а кто будет по роду его, похочет ту вотчину выкупить, и ему ту вотчину выкупить по Уложению. А будет у него, роду не останетца, и та вотчина отсанетца не продана и не заложена, и в приданые не отдана – и та вотчина взять на нас, великого государя, царя и великого князя Алексия Михайловича, всея Великия и Малыя, и Белыя России самодержца, в поместные земли.
Печатана нашего государства в царствующем граде Москве лета (1668) года, марта в 31 (день).
Примечания:
* — Пожалование стольника Луки Владимировича Ляпунова было совершено царём Алексеем Михайловичем за его службу во время Русско-Польской войны 1654-1667 гг.
** — Поляновский мир был заключён после Русско-Польской войны 1632-1634 гг, в ходе которой Россия пыталась вернуть утраченный ранее, в Смутное время, Смоленск. Осада города оказалась неудачной, армия Шеина была окружена и сдалась с условием выйти в Россию. Полякам не удалось развить успех, и стороны заключили мир, в целом сохранявший ранее сложившиеся границы, но польский король Владислав отказывался от притязаний на московский трон, на который был приглашён в 1610 году. Династия Романовых окончательно утвердила свои права в Московском государстве.
*** — Андрусовское перемирие 1667 года завершило 13-летнюю войну (началась в 1654 г.) с Речью Посполитой, в которой Россия пыталась вернуть Смоленск, Северские земли, включая Чернигов, утраченные в Смутное время. В ходе войны состоялась Перяславская рада, война со Швецией на прибалтийских землях. Кроме утраченных ранее земель, к России отошло всё Правобережье Днепра с Киевом, Запорожская Сечь переходила под совместное управление стран.
4 ноября 2024 года, в праздник Казанской иконы Божьей Матери (День народного единства), в доме культуры села Исады состоится встреча друзей и гостей Дома Прокопия Ляпунова и лекция, посвящённая деятельности создателя Первого земского ополчения. Начало в 13-00. Автор книги «Исады — рождённые в плеске волн» Степашкин М.В. выступит с рассказом о предыстории и первых месяцах сбора в 1611 году ополчения Прокопием Ляпуновым, рассылке знаменитых призывных грамот. Рассказ будет сопровождаться показом видео ряда.
