Доброго всем здоровья!
В 2021 году исполняется 410 лет сбору Первого земского ополчения за освобождение Москвы от польских войск в 1611 году и столько же в июле со дня гибели его предводителя Прокопия Петровича Ляпунова. На страницах сайта мы будем вспоминать день за днём, как это было.
Какой подошла Московская Русь к началу 1611 года? В 1610 году произошли тяжёлые события, которые привели к тому, что русское национальное государство было утрачено. Управление страной перешло в польские руки. Ещё летом 1610 года в Московии был свой царь Василий Шуйский, своё правительство боярская Дума, войско. Но уже несколько лет шла большая гражданская война, которую назвали позднее Смутой. В неё были вовлечены польские войска Речи Посполитой, многочисленные частные военные отряды поляков, пришедшие в коренную Московию казацкие отряды, сменявшие друг друга войска самозванцев Лжедмитриев, сначала I-го, потом II-го.
Василий Шуйский стремительно терял власть, казна пустела, города один за другим переходили под власть Лжедмитрия II. Василий обратился за помощью к Швеции и в течение нескольких месяцев объединённое войско смогло освободить земли к северу от Москвы и вернуть их Шуйскому. Но Швеция тогда враждовала с Речью Посполитой и поляки нашли союз Шуйского со Швецией подходящим поводом к прямому присоединения русских земель. Раз Шуйский поддерживает польских врагов, значит, нужно захватывать ослабевшую Россию. С осени 1609 года польское войско взяло в осаду Смоленск. От имени короля Сигизмунда начали вести переговоры с Лжедмитрием II, чтобы тот подчинился и перешёл к нему на службу. Именно из лагеря самозванца впервые к полякам пришло обращение с просьбой отдать королевича Владислава на царство в Москве и заключить унию (стать единым союзным государством) с Речью Посполитой. Дело шло к столкновению царских войск с польским королевским войском.
Битва многократно превосходившего соперника русско-шведского войска с опытным полком польских гусар произошла у Клушино в июле 1610 года. Шведские наёмники были разбиты умелыми действиями гусар, а русская часть войска позорно бежала. Поляки заняли Можайск, а Лжедмитрий из Калуги снова двинулся к Москве и обосновался лагерем в Коломенском. Это стало концом для царя Василия Шуйского. Его заставили отречься от престола и постричься в монахи. Одним из главных действующих лиц в этом выступал брат Прокопия Ляпунова Захарий. Движущие силы находились среди думского боярства. Москва оказалась перед выбором: быть захваченной вольницей Лжедмитрия или пасть под ударом короля. Своих сил для сопротивления не было, войско было собрать невозможно и некому. Так боярская Дума пришла к решению принять на трон Владислава, пытаясь оговаривать его переход в православие и незыблемость внутренних русских устоев. В сентябре 1610 года Владиславу присягнули бояре и города. Польское войско было впущено в Москву. На несколько месяцев у Сигизмунда в России остался только один соперник – Лжедмитрий II, которому подчинялась значительная часть страны. Лжедмитрий был убит в декабре, его сторонники остались под руководством «боярина» от русских городов, бывшего царского дворянина, Дмитрия Трубецкого и «боярина» от казацких атаманов Ивана Заруцкого. Оба стали «боярами» только в лагере Лжедмитрия.
Но поляки не думали считаться со слабой русской стороной и исполнять какие-либо обещания. Они были победителями в Москве и повели себя, как в захваченной стране, поруганию подвергались святые церкви, русские не имели права голоса перед поляками, повсюду творилось насилие. Большинство бояр это приняли за должное и в декабре приказали послам под Смоленском принять все условия Сигизмунда. В это время всем стало ясно, что за потерей государства угроза уничтожения нависла над православием и всем укладом жизни, а русские при польской власти не смогут никогда остаться русскими. На рубеже 1610 и 1611 года поднялись ростки русского освободительного движения. В январе первые грамоты с обращениями написал патриарх Гермоген. Начал рассылку грамот и обширные переговоры с разными городами и военными отрядами Прокопий Ляпунов.
Сами грамоты с течением веков не сохранились, остались лишь упоминания о них в других документах, летописях, словесные выдержки из них. То, что они были, шла переписка между русскими силами в разных городах, не вызывает сомнений. Но до сих пор у историков нет однозначного ответа, кто их рассылал, Гермоген, Ляпунов или оба сразу. Первые грамоты в Нижний Новгород и Суздаль якобы ушли от патриарха Гермогена. Обращение в Нижний к князю Репнину от патриарха, доставленное Василием Чартовым, вполне могло состояться. Но непримиримый к полякам патриарх, которого еле смогли убедить, что Владислав может стать православным и государство останется русским, был полностью непримирим в отношении Лжедмитрия II! Он ни при каких обстоятельствах не послал бы в Суздаль к верному последователю самозванца казацкому голове Андрею Просовецкому обращения со словами: «Вы видите, как ваше отечество расхищается, как ругаются над святыми иконами и храмами, как проливают кровь невинную… Бедствий, подобных нашим бедствиям, нигде не было, ни в каких книгах не найдёте вы подобного». Совсем недавно Просовецкий двигался между городами рука об руку со злейшим разорителем русских земель паном Лисовским. После сдачи Москвы полякам Лисовский перешёл-таки на службу к королю, а Просовецкий остался верен самозванцу.
Существуют также утверждения, что грамоты в Нижний Новгород и Суздаль были посланы Прокопием. В отличие от патриарха, вероятность посылки грамоты Просовецкому от Прокопия Ляпунова вполне вписывается в его последующие действия. Ляпуновым изначально руководило понимание того, что одолеть лучшую в Европе армию Речи Посполитой возможно только при соединении всех сил, не согласных идти под власть польского короля. Войска, собранные для отвоевания московских крепостей у польского гарнизона, должны были кратно превосходить обороняющегося опытного противника. Учитывая низкую подготовку, воинскую дисциплину, отсутствие средств для военных расходов, задача была скорее невыполнимой. Собирая ополчение, Прокопий, воевода – дворянин, не был даже боярином, к слову которого должны были бы по обычаям старшинства, знатного происхождения прислушиваться, проявил невероятные способности убеждения и ведения переговоров. Он смог подобрать ключи к взаимопониманию среди недавних врагов, в числе которых были прежние царские воеводы, пришедшие с окраин России за добычей казаки, «солдаты удачи» из войска Лжедмитрия. Допуская посылку грамоты в Нижний патриархом Гермогеном, грамоту к Просовецкому в Суздаль мог отправить только Прокопий Ляпунов. Прокопий продолжил вести с Репниным переговоры об участии в ополчении. Посланный им представитель обсуждал сроки выступления и просил нижегородцев взять с собой побольше боевых припасов, в частности пороха и свинца.
Движение по созданию ополчения стало распространяться на соседние земли. Князь Репнин разослал грамоты для сбора отрядов, нижегородцы обратились к ближайшим балахонцам, приняли совместное крестное целование. Затем им были направлены призывные грамоты в Кострому, а оттуда в Вологду и Галич, чтобы «стати за…веру и за Московское государство заодин». Неоспоримо высокой была заслуга князя Александра Андреевича Репнина в деле сбора Первого ополчения в северных землях Московии.
Первые переговоры о подготовке и соединении войск из разных городов для похода на Москву сразу стали известны полякам. Их действия не оставляют сомнений в том, где находилось сердце сбора ополчения и его главный создатель. Король писал 27 января о нём Яну Сапеге: «Получено нами известие, что Прокопий Ляпунов, собрав людей в земле Рязанской немало, к столице идёт, и сговорившись там с теми, кои к нам не расположены, намеревается уничтожить людей наших, там же, в столице, находящихся… Употребите [пан вельможный] те войска, которые в том государстве имеете под предводительством вашим, и немедленно теперь же выступайте с ними вместе туда, куда указывает потребность; препятствуйте исполнению означенных замыслов сего человека. Людей его истребляйте, наблюдая, чтобы не постигло нас и Речь Посполитую (чего Боже упаси!) какое-либо бесславие».*
Для наведения трепета на противника и разорения его земель, «экономической основы» из-под Смоленска на рязанские города были посланы отряды черкасов (запорожских казаков). Был захвачен ряд городов. Прокопий Ляпунов двинулся к Пронску и изгнал оттуда казаков. Но тут же к городу подтянулись силы черкасов и Прокопий вынужден был затвориться в нём и держать оборону. Получив сообщение об осаде старшего воеводы в Пронске, воевода рязанского города Зарайска Дмитрий Пожарский со своей дружиной выдвинулся на помощь, оттеснил казаков и снял осаду. Вызволив Ляпунова, Пожарский вернулся в Зарайск. Казаки, ушедшие из-под Пронска, двинулись к Зарайску, и захватили ночью его укрепления в остроге, вокруг кремля. Пожарский оказался запертым внутри кремля, но верными действиями ему удалось выбить черкасов из острога, уцелевшие бежали. Таким был январь 1611 года.
* – Письмо польского короля Сигизмунда III Яну Сапеге из лагеря под Смоленском с просьбой начать борьбу с Прокопием Ляпуновым. (1611 г. января 17). // Н.Ю.Тюменцева, И.О.Тюменцев. Переписка сапежинцев с руководством Первого земского ополчения и П.Ляпунов в документах архива Я.Сапеги. // Смутное время и земские ополчения в начале XVII века. К 400-летию создания Первого ополчения под предводительством П.П.Ляпунова. Сб. тр. Всерос. науч. конф. Рязань, 2011, с.23-24.
Летописец.